Когда я учился в старших классах школы, у нас была тема «Роль личности в истории». Давалась положительная характеристика таких исторических личностей, как русский царь Петр Первый, «прорубивший окно в Европу» для России, Кромвель в истории Англии, Наполеон в истории Франции, Бисмарск в истории Германии. Позже, во времена «горбаческой перестройки» об этих государственных деятелях стали говорить чуть ли не противоположное. Петр Первый обвинялся в разрушении традиционного уклада жизни русского народа, который мог бы привести к благосостоянию. А то, что Россия со своим патриархальным образом жизни все больше и больше отставала в экономическом развитии, авторами этой идеи не учитывалось. Получается, что в истории нет точных оценок той или иной личности и часто это изменяется в угоду правящей партии или классу.

Поэтому, когда я читаю книги на исторические темы, я стараюсь делать свои выводы на описываемые проблемы, исходя из ранее прочитанных книг и своих жизненных наблюдений. Поэтому то, что будет написано в дальнейшем, есть плод долгих размышлений над прочитанными книгами и статьями, просмотренными документальными и художественными фильмами, другими историческими материалами.

То, что крупнейшие диктаторы ХХ века появились именно в Германии и России, вполне закономерно. Были и в других странах свои диктаторы – Франко в Испании, Самоса в Никарагуа, Стреснер в Парагвае, Пиночет в Чили, еще меньше калибром в латиноамериканских странах или где-нибудь в Юго-Восточной Азии. Но какие страны, такие и диктаторы. А вот Германия и Россия очень большие по территории, численности населения, имеющие многовековую историю страны, поэтому и диктаторы в них такие, что навечно вошли во все анналы истории.

Вот что написал Шамбаров о Германии тех лет. «Германия интенсивно готовилась к большой войне. Она и образовалась всего за 30 лет до начала ХХ века, образовалась под гром пушек, поскольку объединение множества немецких королевств, мелких княжеств и вольных городов, стало возможным лишь в итоге трех победоносных войн. Локальной – с Данией – и двух больших, с разгромом претендовавшей на первенство в германском мире Австро-Венгрией, а потом и Францией. Облик, дух и политика Германии определялись тремя составляющимися – пангерманизмом, культом кайзера и культом армии». Не так красиво, но примерно тоже самое можно сказать и о России начала ХХ века. Культ царя-батюшки, отца народов, культ армии (все цари всегда были в военной форме, в армии должны были служить все дворяне и многие рекруты-крестьяне). Поэтому появление в истории Германии таких диктаторов, как Гитлер и Сталин, было определено всем предыдущим развитием этих государств.

В личностях Гитлера и Сталина, в их приходе во власть было много схожего. Оба обладали незаурядным умом, прекрасной памятью, хитростью, если не сказать, коварством. Сталин, будучи на 10 лет старше Гитлера, прошел более длинный и тернистый путь к вершине власти в партии и государстве. Начав подпольную деятельность в партии с 1903 года, он лишь в 1922 году стал её Генеральным секретарем, да и то пока чисто техническим. Настоящим вождем партии и страны он стал лишь в конце 30-х, после физического уничтожения в схватке своих ближайших сподвижников и так называемой «ленинской гвардии». А Гитлер, придя в партию во времена Веймарской республики, скоро стал не только её трибуном, но и фюрером. Но, лишь уничтожив в «ночь длинных ножей» Рэма и других видных штурмовиков, стал единолично править в Германии. Примерно одинаково боролись в Германии и СССР с инакомыслящими, различного рода оппозиционерами, отправляя их в лагеря. В сталинских лагерях сидело много троцкистов из числа «ленинской гвардии», стремящихся к мировой революции. Сталин к этому времени уже не думал о ней, а стремился построить социализм в отдельно взятой стране. У Гитлера, стремящегося к завоеванию большей части мира, тоже сидели коммунисты-интернационалисты, мечтающие об этом же.

И тот, и другой диктатор, чтобы установить свою безраздельную власть, прошли через чистку военных кадров. Но если в Германии генералов и высших офицеров просто отправили в отставку, то в СССР многих расстреляли, обвинив в заговоре в пользу Германии (?). Пострадали и невинные люди, но все же большинство свою пулю заслужили. В РККА многие командиры получили свои должности не на полях Первой мировой войны, а воюя против своих граждан (белогвардейцев, крестьян, «мятежников» Кронштадта, участников Антоновского мятежа и других), беря и расстреливая заложников, травя мятежников газом. А вот воевать по-современному эти командиры не умели. Это доказали те, кто не был расстрелян в 1937-1938 годах, и ставших потом командирами дивизий, армий, командующими округами. Никто из них, разве что кроме Конева, не снискали полководческой славы. Так что не такой уж большой урон нанесли репрессии тех лет боеготовности Красной армии. Да и Гитлер после покушения на его жизнь в 1944 году сказал, что он зря не расстрелял своих генералов, как Сталин в 1937 году. Но если заговор генералов против Гитлера точно был и вылился в реальное покушение, то по поводу заговора в Красной армии до сих пор спорят историки. Думаю, что дело ограничивалось разговорами о недовольстве военных некоторыми своими начальниками, в первую очередь наркомом Ворошиловым, а также Сталиным. Ведь и заговор против Гитлера начинался разговоров еще с 1939 года. По крайней мере, Сталин и НКВД не допустили появления «пятой колонны» в своей стране, которая погубила Францию в 1940 году. Сотрудничество в военной сфере между немецким рейхсвером и РККА началось еще в 20-е годы, многие потом репрессированные генералы с обеих сторон были знакомы лично еще с тех пор. На полигонах Красной армии опробовались первые опытные образцы нового германского оружия. Среди тех, кто был в России в тот период, был знаменитый в будущем знаток танковых атак Гудериан.

Много схожего было в странах и партиях, вождями которых были Гитлер и Сталин. Оба государства проиграли в период Первой мировой войны, и это сближало их в желании реванша. Красный цвет был на государственном флаге обоих стран. В словесной риторике и та, и другая партия говорили о том, что являются социалистическими и рабочими, правда одна называла себя национал-социалистической рабочей, а другая коммунистической большевистской. Но партия, которую возглавил Сталин, уже была правящей в СССР, а вот свою партию Гитлер сам привел к власти в Германии, и немало блефовал во время выборов в рейхстаг. А вот в подготовке молодых немцев и русских было много общего. Гитлер-югенд и Комсомол мало чем отличались. Упор был сделан на подготовку физически крепких и закаленных защитников страны, причем как юношей, так и девушек, т.е. на военно-патриотическое воспитание. И партийная пропаганда имела много схожих черт. Если у нас нельзя назвать своего Геббельса, как в Германии, то только потому, что у нас не было штатных ораторов, эту роль играла газета «Правда». В ней было много лозунгов, наборов дежурных фраз, призывов и почти также приукрашивалась действительность, как в речах Геббельса и в газете «Фолькише беобахтен», аналоге нашей «Правды».

Конечно, исходные данные стран различались. Несмотря на кризис, Германия была очень развитой в промышленном отношении страной. А у нас промышленность только-только развивалась и по своим мощностям значительно уступала не только Германии, но и другим развитым странам Европы. Россия была аграрная страна, имела много посевных площадей, но культура возделывания в земледелии была на очень низком уровне, а животноводство после массового забоя скота в период коллективизации было в большом упадке. Неурожаи и голодные годы то в одном, то в другом регионе страны приводили сельское хозяйство к работе с большим напряжением для обеспечения населения необходимыми продуктами питания. Большинство населения недоедало. В конце 20-х годов из-за мнения среди руководителей партии о скорой революции в Германии, и нашем союзе с этой развитой в промышленном отношении страной, в России государственное финансирование тяжелой промышленности было небольшим. В стране не было даже своих серпов для уборки зерновых и рельсов для строительства Турксиба. Но в 30-х годах индустриализация набирала темп, появились такие гиганты индустрии, как Магнитка, Челябинский тракторный, ДнепроГЭС и другие. Но при проведении ускоренной индустриализации страны острейшим образом встал вопрос нехватки инженерных кадров. В России дореволюционной их было и так мало, да еще многие сбежали за границу, остававшиеся не очень хотели работать на советскую власть, саботировали многие начинания. Поэтому надо было готовить новые инженерные кадры. А это не так просто. Выписывали инженеров из-за границы, в том числе и из Германии. Потом стали готовить и своих инженеров. Было развернутое стахановское движение, которое помогло увеличить производительность труда на производстве.

До тех пор, пока не началась война между Германией и СССР, оба диктатора совсем неплохо относились друг к другу. Сталин вообще считал, что объединившись, Германия и Советский Союз могут диктовать свои условия всему миру. Промышленно развитая Германия и аграрный Советский Союз с его огромными природными ресурсами могли бы стать такими мощными в экономическом отношении, что ни остальная Европа, ни еще только начинающая свой экономический рост Америка не смогли бы соперничать с ними. Гитлеру, когда он собрался начать войну с Россией, говорили – зачем? Россия по договору поставляла в Германию почти все, что ей требовалось. А в дальнейшем могла поставлять вообще все! К обоюдной выгоде обеих сторон. А Гитлер уже в 1942 году, после поражения своих войск под Сталинградом в беседе с Геббельсом очень высоко отозвался о Сталине как вожде в России и сказал, что если тот попадет к нему в плен, он окружит его всеми почестями и заботой, но никогда не выпустит на волю. Так почему же Гитлер напал на СССР? Об этом чуть позже.

То, что этих два диктатора в конце концов столкнулись в смертельной схватке, во многом заслуга Англии. «Владычица морей», расположенная на островах, не могла бояться вторжения сухопутных войск противника. Но для этого ей надо было вести такую политику, чтобы её потенциально опасные враги чаще воевали друг с другом на суше. Такая политика привела к возникновению Первой мировой войны, хотя все её участники не догадывались, что она продлится так долго и принесет много жертв. Намекая Германии, что она не вступит в войну ни на чьей стороне, Англия подтолкнула Германию напасть на Францию, к которой у неё было немало территориальных претензий. А потом, после войны, имея самые небольшие жертвы среди военнослужащих, получив большие заморские колонии Германии, Англия решила продолжать сталкивать лбами своих континентальных соседей. Уже намного позже, из рассекреченных документов стало известно, что согласно так называемому меморандуму министра иностранных дел в 1925 году О. Чемберлена, Англия хотела сформировать союз восточно-европейских стран для нападения на Россию. Причем там не упоминалось про Россию «коммунистическую». Главное было отхватить больше земель от ослабленной Первой мировой и гражданской войнами, не имеющей боеспособной армии России. Такую политику англичане продолжали и позже, уже после прихода к власти в Германии нацистов. Англия спокойно могла организовать европейские страны на отпор тогда еще совершенно небоеспособной Германии. Вместо этого Англия спокойно проглотила одну за другой горькие пилюли – захват демилитаризованной Рейнской зоны, аншлюс Австрии и не дала возможности возмутиться континентальным соседям Германии. Франция и Италия поспособствовали тому, чтобы Судетская область Чехословакии вошла в состав Третьего Рейха. Позже и остальная Чехословакия по сути дела прекратила существование. При этом не прозвучало ни одного выстрела. А потом настала очередь пушек. У Гитлера так и чесались руки использовать в настоящем деле свою военную машину, которая становилась все сильнее и сильнее, испробовать в боях тактику блицкрига. Перед нападением на Польшу он говорил, что вышвырнет вон любого политика, который предложит ему свои усилия для заключения мира между Германией и Польшей.

О личности фюрера Третьего рейха написано много. Разными эпитетами награждали его и в годы его триумфа, а уж после смерти и разгрома Германии тем более. «Бесноватый фюрер, недоучившийся художник, ефрейтор» были самыми симпатичными из них. Да, он не получил систематического образования, не поступил в Венскую академию художеств, провоевал в Первую мировую войну в окопах и дослужился до чина ефрейтора (самого низшего чина после рядового), попал под газовую атаку союзников на Западном фронте, был награжден Железным Крестом. Ну и что? А кто из его соратников и вообще из высших чинов рейха был обременен высшим образованием? Единицы. Да и среди его противников на Восточном фронте в РККА было очень мало образованных командиров. Но художественный вкус у него был, правда, по немецкому пониманию с его культом монументальности везде – в скульптуре, зодчестве, живописи. Но он был на поле боя и чувствовал нерв боя, что ему очень помогало позже, когда он участвовал в разработке военных операций. Гитлер готовил себя к войне. Он часами выслушивал объяснения своих генералов, интересовался самым дотошным образом всеми маневрами своих войск. Да, в определенном смысле Гитлера можно назвать выдающимся полководцем. Почему, попытаюсь объяснить.

Гитлер имел перед Сталиным преимущественно в том, что всю Первую мировую войну он провоевал солдатом, т.е. участвовал в боях непосредственно, он видел и чувствовал бой. Сталин не воевал в окопах, в гражданскую войну он был в должностях, равных командующему фронтом, поэтому не знал и не чувствовал, что приходится видеть и слышать бойцам в окопах под свист пуль противника. Такого опыта непосредственного боя, как у Гитлера, у него просто не было, а его мирная настроенность, гражданская специализация и занятость не дали ему воспроизвести этот опыт в своем воображении и не позволили получить его в войсковых учениях. Гитлер был нацелен на войну, он думал о ней, думал о тактике боев. Он нацелил на эту работу талантливых капитанов Первой мировой войны – Гудериана, Манштейна, Роммеля. И они, преодолевая косное сопротивление старых немецких генералов, изменили тактику боя, его принципы, философию. Если до немцев во всех войнах, включая и Первую мировую, активная сторона сближала свою пехоту с обороняющимся противником до расстояния штыкового удара, то немцы от этого решительно отказались вплоть до прекращения обучения штыковому бою и изъятия у кавалеристов сабель и пик. По новой немецкой тактике противник должен был уничтожаться только с расстояния – с первой же позиции, с которой при сближении его можно поразить.

Под эту тактику шло и вооружение немецкой армии. Для поражения противника с расстояния его необходимо увидеть. Поэтому немцы исключительное внимание уделяли всем видам разведки поля боя, точности стрельбы и обеспечению безопасности выхода своей пехоты на рубежи, с которых она может уничтожить противника. Эту безопасность при сближении пехоты с хорошо укрепившимся противником обеспечивал танк, который перед пехотой должен был въехать в опорный пункт врага и своим огнем и гусеницами не дать противнику поднять голову, не дать тому вести огонь по приближающейся пехоте. Ни с какими вражескими танками немецкие танки не обязаны были сражаться, в начале войны они просто и не могли это делать. Для уничтожения танков противника у немцев была артиллерия. Танковые бои навязали немцам от безысходности танкисты Красной армии, которым свои танки по-другому просто нельзя было использовать.

Но немцы пошли дальше. Они творчески осмыслили опыт 1-й Конной Красной армии Буденного в гражданской войне – опыт массированного применения подвижных войск. В своих ударных подвижных соединениях они разделили пехоту на два вида со специализацией боевых действий каждого вида. Тот вид пехоты, который обязан был уничтожить хорошо подготовленную оборону противника и уничтожать его после прорыва, назывался танковыми войсками, а тот вид пехоты, который обязан был закрепить прорыв, создать кольцо окружения и отбить его контратаки, назывался просто пехотой. В прорыв они шли вместе: впереди танковые корпуса, состоящие из танковых дивизий с добавлением мотопехотных или просто пехотных дивизий, а за ними пешком шли пехотные корпуса, состоящие только из пехотных дивизий. Это была главная тактико-оперативная идея немцев, в котором они покорили всю Европу и нанесли огромные потери нам. И блицкриг придумал не Гитлер и его генералы. Они просто наполнили его новым содержанием на современном техническом уровне, усилили войска прорыва танками и авиацией, и позволили этим войскам отрываться далеко вглубь противника, обходя узлы сопротивления и громя тылы, сея панику. Внедрить все эти идеи немцы смогли только потому, что за ними стоял Гитлер. Причем по мере накопления боевого опыта в эти войска вносились корректировки. Так, после боев во Франции увеличилось количество пехоты в танковых войсках, а количество танков наоборот, сократилось. Но это позволяло увеличить скорость передвижения танковых соединений во время наступления и более продуктивно защищать захваченные территории.

К 1943 году, насытив наши войска танками вместо противотанковых орудий, Красная армия заставила немцев видоизменить тактику наступательного боя, что показала операция «Цитадель», во всех учебниках названная Курской битвой. Немцы заказали танки «Тигр» и «Пантера», броню которых не могли пробить ни снаряды наших танков Т-34 и КВ, ни противотанковые пушки. По новой немецкой тактике после артподготовки, во время которой саперы снимают противотанковые мины, на поле боя выезжают тяжелые танки «Тигр» и «Пантера» и добивают оставшиеся после артналета огневые точки и танки, стоящие в обороне. Потом туда выезжают основные танки вермахта T-III и T-IV, которые давят пехоту, и за ними на позиции врывается пехота немцев. И чем больше будет наших войск стоять в обороне, тем лучше. Легче будет воевать после прорыва нашей обороны. Но данная тактика должна была применяться неожиданно, в массовом порядке и в решающей битве, какой стала для немцев Курская битва.

А в СССР вся тактика и оперативное искусство до самой войны было отдано на откуп генералам, которые свое основное время посвящали войне за кресла, за дачи, за баб. Я был на даче командующего войсками Дальневосточного военного округа, которая построена во времена Блюхера. Куда даче первого секретаря крайкома партии до этих хором, выстроенных на высоком берегу Уссури в сосновом бору. Вот и уходил в запой командующий округом на неделю, на месяц. А дивизии округа жили в землянках, в таких местах, где не было вообще никаких дорог, и передислоцировать войска было невозможно. Ни рокадных дорог вдоль линии границы, ни новых веток железных дорог командующий округом не строил, в отличие от японцев, которые на другой стороне границы строили и то, и другое в сопках Манчжурии. Это подтвердили бои на озере Хасан в 1938 году, где войска округа потеряли много солдат и командиров из-за бездействия командующего округом. После этих событий и пустили Блюхера под пулю палача. Чуть позже Тухачевского, Якира, Уборевича и других высших командиров РККА, где Блюхер был председателем трибунала и приговорил своих коллег по военному ремеслу к расстрелу.

В результате у нас тактика боя осталась от Первой мировой войны. И Уставы тоже. Не думали наши генералы о солдате и о боях с противником. По многим параметрам прекрасный танк Т-34 имел плохие оптику, отсутствие командирской башенки и радиостанции. В ходе войны эти недостатки были исправлены, но ценой ненужных жертв. Самолеты были без радиосвязи, пушки без нормальной корректировки огня. В результате немцы стреляли в цель, а наши хорошие пушки – по площадям, где и противника не было. В результате на 1 убитого немца приходилось по 38 снарядов разных калибров. При этом больше 50% немцев на Восточном фронте убивали огнем пехоты, а на Западном 90% немцев погибали от огня артиллерии и бомбежек. Берегли американские командиры своих солдат, а наши считали их «пушечным мясом» и бросали вперед на неподавленные огневые точки противника. Особенно отличился на полях Второй мировой войны «освободитель России, маршал победы» Жуков, который под угрозой расстрела гнал и гнал необученных новобранцев в атаки на никому не нужные высотки и безымянные деревни.

Так почему же немцы с их передовой тактикой и оперативным искусством проиграли войну? А надо спросить тех выживших в жестоких сражениях солдат Второй мировой войны, какой ценой им досталась эта победа. Огромной. До сих пор спорят, сколько погибло наших солдат, офицеров и генералов в той войне. Не то 8, не то 15, не то 20 млн. Большой кровью заплатила Россия за ту Победу. В той же операции «Цитадель» наши били немецкие тяжелые танки чем могли – шли на таран, заходили с боку, чтобы пробить более тонкую броню, стреляли по гусеницам, по смотровым щелям, насыпали в воздушные фильтры танков песок, бросали бутылки со «смесью Молотова». Но самый большой урон нанесли этим танкам кумулятивные бомбочки ПТАБ-2,5-1,5, которых сбросили на танковые колонны немцев свыше 500 тысяч штук. И тем самым нанесли «зверинцу» Гитлера ощутимый урон, потому что самое уязвимое место этих бронированных монстров - тонкая броня верха башни и корпуса. И многие танки загорелись от этих бомбочек, сброшенных со штурмовиков. Да и самую большую танковую битву под Прохоровкой мы не выиграли. Но и не проиграли. Просто у нас еще остались после этой битвы танки, а у немцев – нет. Так что очень большой кровью досталась наша победа из-за просчетов перед войной наших военных. Да и во время войны тоже.

И здесь настало время сказать несколько слов о Верховном командующем Сталине. Не о полководце Сталине, а Верховном командующем. Что за должность такая, я узнал совершенно недавно, прочитав мемуары Верховного командующего силами союзников на Западном фронте Эйзенхауэра. В них автор подробно рассказывает, какие проблемы приходилось ему решать при подготовке войск союзников к вторжению в Нормандию, сколько самых разнообразных факторов учитывать при этом. Для вторжения в северную Францию союзники собрали армию, состоящую из 1,7 млн. американцев, 1 млн. англичан и канадцев, построили 163 аэродрома, собрали 900 военных кораблей и десантных судов, завезли более 2 млн. тонн предметов войскового снабжения, проложили 170 миль железнодорожных путей, приготовили к десантированию 50 тысяч танков, автомобилей, бронемашин, 54 тысячи полевых кухонь. И это для начала операции с войсками, в 4 раза меньшими Красной Армии и всего на одном небольшом участке побережья. И я представил, сколько же проблем приходилось решать Сталину как Верховному Главнокомандующему, Председателю Ставки, Председателю Государственного Совета Обороны, Председателю Совета Народных Комиссаров, наконец. Особенно при той централизации власти, которая была в СССР. Это уму непостижимо. Ведь никто не оставил ни строчки об этой адской работе, лишь только критику и пасквили. Поэтому ставить даже на одну ступень со Сталиным кого-то из наших военноначальников нельзя. Назвать полководцем я бы Сталина не решился, а вот Верховным Главнокомандующим будет справедливо. Как и Эйзенхауэр, который не вникал в тонкости операций групп армий вторжения, Сталин не должен был этого делать. Но общий замысел операций и основные маневры войск, участвующих в них, Сталин знал и прекрасно обо всем помнил.

Прочитал у одного историка, что Сталин по настоящему стал командовать войсками с лета 1942 года, когда потребовалось остановить отступление Красной Армии у Сталинграда и в предгорьях Кавказа. Именно тогда Сталиным лично был написан знаменитый приказ № 227 «Ни шагу назад». Заманив немцев вглубь нашей территории в безлюдные степи и посадив их снабжение на единственную железнодорожную линию, Сталин лишил их возможности маневра, растянул коммуникации, которые требовалось защищать от постоянных нападений партизан на всей многокилометровой полосе снабжения. О том, что это отступление после поражения наших войск под Харьковом было осмысленным, свидетельствует много фактов. Укрепления в районе Сталинграда в виде 4-х рубежей обороны начались строиться мирными жителями в июне, задолго до появления немцев. Свой приказ Сталин написал только 28 июля, а не сразу после поражения под Харьковом в мае. К этому времени немцы подходили к Волге и Кавказу, и пора было их останавливать. Нарком нефтяной промышленности получил указание забить скважины на Северном Кавказе задолго до подхода немцев. Берия силами заключенных отрыл хранилища нефти на Урале и в других местах и заполнил их нефтью заранее, до захвата немцами скважин в Грозном и Майкопе, а также заранее снял рельсы со строящейся Байкало-Амурской магистрали и построил рокадную (ведущую вдоль фронта) железную дорогу Кизляр-Астрахань-Саратов. Сталин не мог не использовать чисто русскую стратегию заманить противника вглубь территории и бить его по частям. Потом, накопив резервы, Сталин ударил во фланги сталинградской группировки, по румынским войскам, которые не выдержали напора и бежали. В окружение попали больше 300 тысяч солдат и офицеров немецкой армии и их союзников. Так произошел перелом во Второй мировой войне. Опасаясь мышеловки и на Северном Кавказе, Гитлер поспешно отступил. Если бы он этого не сделал, война на Востоке могла бы закончиться уже летом 1943 года.

Так началось освобождение от немцев советской земли и стран Восточной Европы. А вот роль представителей Ставки на фронте Жукова, Василевского. Воронова и других можно сравнить с ролью адъютантов Сталина, потому что при них не было ни штабов, ничего, с помощью чего они могли бы управлять войсками. Они должны были выполнять роль глаз и ушей Сталина, докладывать истинное положение вещей, потому что многие командующие фронтами нагло врали своему Верховному. Должны были представители Ставки быть и погонялами, гнать войска вперед, к успеху. А на последнем этапе Сталин отказался от них, доверил самим командовать войсками фронтов, что Жуков и не смог сделать, надолго задержавшись у Зееловских высот и вместе с Коневым зря погубил в Берлине больше тысячи танков с экипажами.

Я категорически не согласен с мнением Суворова (Резуна), которое изложено в его резонансной книге «Ледокол» о том, что Сталин планировал напасть на Германию в 1941 или 1942 году. Сталин был прагматик и не собирался лезть в Европу. Если даже захватить эту территорию с очень большим количеством населения в период высадки немцев на английские острова было можно, но потом удержать все это, кормить, поить, охранять было просто невозможно. Страна, которая сама еле сводила концы с концами и которая имела огромное количество неосвоенных земель в богатой Сибири, не полезла бы в такую авантюру. При всех доводах Суворова, многие из которых высосаны из пальца. Тогда спросите, почему же Сталин напал на Финляндию, захватил Прибалтику и Бессарабию? Он только взял свое, что принадлежало России много лет. Но думаю, это скорее всего спугнуло Гитлера, и он начал планировать нападение на СССР.

Можно ли сравнить Сталина и Гитлера как государственных деятелей? Конечно, нельзя. Сталин был трудоголиком, он работал очень много и очень эффективно. Высчитать, какое количество самых разнообразных документов, писем он прочитал за свою жизнь, невозможно. К тому же Сталин находил время и учиться. В его личной библиотеке было почти 20 тысяч книг, из них в 5,5 тысячах книг есть пометки, сделанные его рукой. По мнению некоторых, еще в 20-х годах по некоторым его публикациям можно было присвоить Сталину ученую степень доктора или даже члена-корреспондента нескольких наук – экономических, философских, исторических. Вот тебе и недоучившийся семинарист, как назвал его Троцкий. Сталин решал многочисленные хозяйственные, политические проблемы, сам писал все свои речи и работы по теории и практике партийной работы. Он умел не только страхом, но и убеждением заставить работать окружение, в числе которого были очень неординарные личности. Сталин предпочитал работать в кабинете, он не так много выезжал куда-либо, особенно в конце жизни. Много работал по ночам, что очень выматывало министров и членов ЦК ВКП (б), которые должны были приспосабливаться к его режиму работы.

Как гражданского вождя его в первую очередь заботило, чтобы у СССР была сильная армия, и он делал все, чтобы обеспечить требования военных. Но он не участвовал в учениях и маневрах, не разрабатывал тактику, не подбирал к этой тактике оружие, не обучал войска и сам полководческому мастерству не обучался. Все это делали советские генералы и маршалы, и Сталин надеялся, что все это они делают хорошо. И только война показала, что надеяться на них было нельзя.

Много поломано копий, вернее перьев историков по поводу заключения так называемого «пакта Молотова-Рибентропа» в 1939 году. Но считаю, что Сталин и тут проявил государственную мудрость. Что прикажете делать, если все его усилия по созданию коллективной безопасности в Европе с участием СССР, Англии, Франции и других стран не увенчались успехом? События к тому времени в противостоянии с японскими войсками на реке Халкин-Гол не разрешились, Гитлер настойчиво добивается соглашения между СССР и Германией. Отказаться? Оставшись один на один со всем миром? Поэтому политбюро ЦК КПСС на своем заседании 19 августа рассматривает выводы из создавшегося положения и принимает решение о начале контактов с правительством Германии. Заключается договор о ненападении друг на друга и секретный договор к нему. Польша, довоенный союзник Германии, отдается ей на откуп, кроме тех районов, которые до 1917 года входили в состав России. К СССР прибавлялась и Прибалтика с её 20 млн. населением – рабочих рук и солдат. Япония была совершенно обескуражена таким поворотом событий в Европе, что наряду с поражением своих войск в степях Монголии заставило её перенацелиться, начать готовить удар в южном направлении и на США. Сталин своим условием заключение пакта с немцами поставил выдачу СССР кредита и осуществление на эти деньги технического перевооружения своей страны, прежде всего, в военной области. Так правильно поступил тогда Сталин или нет? Мудро, как государственный вождь и политик! Именно тогда в Россию были поставлены многие образцы новейших немецких вооружений, но наши отцы-командиры не сумели воспользоваться таким подарком, не оценили возможности этой техники. Тогда в числе образцов вооружений впервые были показаны пикирующие бомбардировщики «Ю-87» (знаменитая «штука») и самолет - корректировщик огня и воздушный разведчик FW-189 по прозвищу «Рама». Ничего подобного так и появилось у нас до конца войны, хотя потребность в такого рода самолетах была очень высокая.

А вот Гитлер не любил бумаги и презирал печатное слово. Он любил выступления на публике, был блестящим оратором, который мог и себя, и толпу довести до экстаза. Но вот решать государственные проблемы было не его. Читал, что когда Гитлер пришел в первый раз в рейх-канцелярию после назначения его канцлером Германии, и увидел на столе кипу документов, которые он должен был прочитать и завизировать, он повернулся и вышел. Сказал при этом, что если он будет этим заниматься, ему будет некогда думать. И он никогда не подписывал какие-то документы, это делали другие чиновники. Он вообще не очень часто бывал в Берлине, особенно в начале своей политической карьеры рейх-канцлера. Он жил в Мюнхене, подолгу обедал в ресторанах, обсуждал со своим окружением всякие проекты в зодчестве, скульптуре и других ремеслах, не относящимся к государственным делам. Во время войны чаще всего он был в своей Ставке в Восточной Пруссии. Военные вопросы он любил обсуждать, при этом его монологи длились очень долго, и всем окружающим было трудно их выслушивать до конца. Но при обсуждении военных операций он старался добираться до самой последней мелочи. Вообще германская армия в период войны с Польшей и на Западе была образцом продуманности в комплектовании всего и всем. Даже походные бордели были в армии, для младшего состава и офицеров отдельно. Проститутки были в штате вермахта. Каково? Но вот к войне с Россией он не очень подготовился. Если бы не огромные запасы боеприпасов и ГСМ, которые немцы захватили в западных районах СССР, война могла закончиться через 3 недели. На большее ни снарядов, ни бензина у немцев не хватало. Немцы не учли многих географических факторов в России – огромные расстояния, отсутствие хороших дорог, распутица весной и осенью, морозы, снега и многое другое. Но вот силы воли в Гитлера хватало. Кейтель писал, что после отступления под Москвой в немецких войсках была паника, и они могли повторить путь Наполеона в 1812 году. Лишь железная воля Гитлера, его приказ «Ни шагу назад» (на полгода раньше сталинского) остановили панику, и линия фронта стабилизировалась. И в мае 1942 года только твердость Гитлера помогла немцам переломить ход сражения под Харьковом, и продвинутся потом до Волги и предгорий Кавказа.

Гитлер в конце Второй мировой войны и Гитлер начала своей блистательной карьеры – два разных человека. Нет, Гитлер не перестал говорить свои длинные монологи, не перестал вмешиваться в дела военных, по-прежнему выступал на митингах. Но блеск в его глаза появлялся очень редко, он ссутулился, его левая рука стала дрожать. Все чаще и чаще он срывался на крик, обвинял окружающих его генералов в измене, тасовал командующих как карты в колоде. Единственное его озарение в последний год войны – организация внезапного для всех наступления на Западном фронте в районе Арденн, где немецкие войска имели шанс на изменение ситуации в свою пользу. Но это было лишь кратковременное возвращение старого Адольфа Гитлера – фюрера тысячелетнего Третьего Рейха.

Мог ли Гитлер выиграть войну? Однозначно надо сказать – нет! Выиграть войну у всего мира силами одной нации, с союзниками типа итальянцев и румын (венгры и финны в отличие от них были хорошие воины) невозможно. Тем более что промышленность самой Германии перед войной не была перестроена на военные рельсы, и самое большое производство вооружений в Германии было в 1944 году, когда полстраны уже лежало в руинах после бомбардировок союзников. Да, вся промышленность оккупированной Европы работала на рейх, но кроме заводов «Шкоды» назвать крупных производителей вооружений в Европе невозможно, их не было. Так почему же Гитлер начал войну, которую выиграть не мог? Никто ответить на этот вопрос, кроме него самого, не сможет. Одни догадки и версии. По-моему, Гитлер был ИГРОК. Азартный игрок в преферанс, который надеется на прикуп. Есть у преферансистов такая поговорка «Знал ты прикуп, жил бы в Сочи». Вот так и Гитлер. Вошли его немногочисленные войска в Рейнскую область с приказом уходить, если кто-нибудь погрозит пальчиком. Никто не погрозил, прокатило. Выиграл. Потом ввел войска в Австрию, и снова никто не возразил. По-настоящему, ноты протеста были, но это так, мелочи. А потом Мюнхенский сговор 1938 года. Гитлер веревки вил и из премьер-министра Англии Чемберлена, и премьер-министра Франции Деладье. Он так их охарактеризовал после встречи с ними – «Червяки». Они так боялись войны, что позволили еще тогда слабому верхмахту захватить часть очень сильной в военном отношении страны Чехословакии. Потом, когда Гитлер с генералами приехал на западные границы этой страны и все увидели укрепления, против которых у них не было средств нападения, они поняли, как рискованно Гитлер блефовал. Потом было 35 дней боев с Польшей и встреча с русскими войсками на старой польской границе. «Странная война» с французами, когда впору было проводить товарищеские матчи по футболу между командами противников. Потом сдача без боя немцам Дании, для захвата которой потребовался лишь 1 батальон, высадившийся с баржи в порту Копенгагена, захват Норвегии с более крупными потерями, особенно среди эсминцев Кригсмарине.

Потом 42 дня боев на Западном фронте с англо-французскими войсками, чудесное спасение англичан из Дюнкерка, падение Парижа и перемирие в том же самом вагоне, где в 1918 году произошло подписание капитуляции Германии. Почему Гитлер остановил танки Гудериана под Дюнкерком? Говорят, боялся флангового удара. Кого, какими силами? Французы откатывались на запад, и ни о каком контрударе не помышляли. Считаю, Гитлер хотел замириться с англичанами и поэтому позволил им вывезти сухопутные войска без тяжелой техники. И о высадке своих войск в Англию Гитлер по-настоящему не думал. Не было для этого у него ни войск, ни десантных судов, ни преимущества в воздухе и на море. Тоже блефовал. Вся западная Европа, кроме Перинейского полуострова и Балкан, была под пятой Германии. Италия, Румыния, Болгария, Венгрия – союзницы. Последовала небольшая победоносная война с Югославией и вперед – на Москву.

Войну с СССР Гитлер начал в расчете, что под ударами его войск РККА развалится и побежит. И что народы западных районов СССР будут к немцам хорошо относиться. И тут он не просчитался. Регулярную Красную армию немцы или разбили, или взяли в плен. Но многие части бились до последнего патрона и снаряда, и потом шли в рукопашную. Такого в Европе не было. И немцев население той же Западной Украины или Прибалтики встречали хлебом-солью. Но дальше пошли ошибки. Блицкриг не получился, теплое время года кончилось, а русские не сдались. На пути немцев встали вначале резервисты, добровольцы, ополченцы, а потом весь народ. Во многом этому способствовал и сам Гитлер с его ненавистью к славянам и евреям. Может быть, если бы не было таких массовых казней мирных жителей, повальной смертности среди военнопленных, не было бы и того патриотического подъема среди населения всего Советского Союза. А покорить силой страну в 2 раза больше по численности населения невозможно. Да еще с такой территорией. Да с таким народом. Русским народом с его патриотическим воспитанием. Даже если бы Гитлер дошел до линии Астрахань – Архангельск, война бы не закончилась. У нас было еще много территорий, ресурсов, а вот Германия уже выдыхалась. И то, что немцы еще три года воевали с нами и нанесли немалый урон нашим войскам, говорит о хорошей боевой выучке немцев и мастерстве их генералов и офицеров. Но это было только продолжение агонии. То, что Германия не может выиграть войну, было всем ясно после Курской битвы в 1943 году. Всем, кроме Гитлера. Он, как зарвавшийся игрок в преферанс надеется на удачный расклад карт и хороший прикуп, чтобы отыграться, надеялся на появление чуда-оружия у немцев, распада коалиции союзников и еще на что-то, но только не на капитуляцию Германии и окончания своей жизни. А вот Сталин продолжал уверенно вести свои армии к Победе. Великой Победе!

Роль исторических личностей в событиях прошлого обычно оценивают не только современники, но и представители последующих поколений. Сам Сталин написал следующее: «Я знаю, что, когда умру, людская молва много мусора нанесет на мою могилу. Но уверен, что ветер Истории все это развеет». Он как будто предвидел поступки своих прежних соратников. Хрущев, чтобы укрепиться у власти, буквально через 3 года на ХХ съезде КПСС «развенчал культ личности Сталина», облил его грязью. Хотя сам был не лучше, и его руки были в крови. Намного искренне сказал вечный борец с коммунизмом Уинстон Черчилль в своем выступлении в Палате общин английского парламента в канун 80-летия со дня рождения Сталина: «Большим счастьем было для России, что в годы тяжелейших испытаний страну возглавил гений и непоколебимый полководец Сталин. Он был самой выдающейся личностью, импонирующей нашему изменчивому и жестокому времени того периода, в котором проходила вся его жизнь. Сталин был человеком необычайной энергии и несгибаемой силы воли, резким, жестоким, беспощадным в беседе, которому даже я, воспитанный здесь, в Британском парламенте, не мог ничего противопоставить. Он обладал глубокой, лишенной всякой паники, логически осмысленной мудростью. Сталин был величайшим, не имевшим себе равного в мире диктатором, который принял Россию с сохой и оставил её с атомным вооружением. Что ж, история, народ таких людей не забывают».

Сейчас многие люди во всем мире, в том числе в России и Германии не знают имена Гитлера и Сталина. Другое время, другие герои. Но в Истории человечества эти имена сохранятся.

Не преувеличивается ли роль Гитлера и Сталина?

Социальные и экономические историки, подобно ученым-социологам, считают естественным искать исторические объяснения в таких неличностных факторах, как демографические изменения, миграция населения, влияние индустриализации и технологических новшеств на общество, и рассматривать людей коллективно как членов групп, в которых индивидуальные характеристики растворяются в усреднении. Отвергать это как норму было бы неразумно для таких стран, где стабильность сочетается с демократическими институтами. Но другое дело ситуация, связанная с войной, революцией и другими формами вспышек насилия, прерывающими нормальное и целостное развитие. Общества утрачивают устойчивость, поведение людей делается непредсказуемым, становятся вероятными еще более крайние эксцессы. В таких условиях индивидуум может оказать мощное, порой решающее влияние на ход событий и вытекающей из них политики. Случись иные обстоятельства в Германии 30- годов или в России в 20-х годах, и ни о ком, ни о Гитлере, ни о Сталине, никто бы не услышал. Было немало других людей, помимо Гитлера и Сталина, пытавшихся овладеть контролем над ситуацией. Удача и ошибки соперников сыграли важную роль, но именно Гитлер, а не фон Папен или Гугенберг, и Сталин, а не Троцкий или Зиновьев разглядели, как использовать и то, и другое в свою пользу.

Нам трудно представить, чтобы под руководством какого-то другого германского лидера имели место удивительные успехи правой радикальной партии, подобно нацистской в 30-х годах, внешняя политика и военные успехи 1936-1941 годов, нападение на Россию, попытка основать новую рабовладельческую империю на Востоке и расистские кровавые бойни. В равной степени трудно представить себе, чтобы при каком-либо другом советском вожде, помимо Сталина, могли произойти великий скачок насильственной коллективизации в сельском хозяйстве, индустриализация, уничтожение первоначальной ленинской партии, чистка Красной Армии, создание империи Гулага и соединение марксизма-ленинизма с царской автократией в сталинском государстве. Поражение стоило немецкому народу неимоверно дорого, но, по крайней мере, спасло его – и весь мир – от увековечивания нацистского режима. Русским победа досталась еще большей ценой, но не освободила их от всесилья партийно-бюрократической номенклатуры. Страна оказалась разоренной экономически и разделенной политически. В результате, если сравнивать положение русского и германского народа в конце войны, то получается, что сейчас они поменялись местами. Будущее режима, при котором русский народ прожил три четверти века, было предопределено несбыточной мечтой о бесклассовом, справедливом обществе всеобщего благоденствия.

В завершение своего повествования хочу сказать, что часто мы судим о том или ином историческом персонаже с позиций сегодняшнего дня, забывая об эпохе, в которой они жили. Сталин и Гитлер пришли к власти после кровавой Первой мировой войны, после которой с её многомиллионными жертвами человеческая жизнь перестала цениться и превратилась в статистический показатель. Я старался быть максимально объективным в своей оценке героев повествования, а выводы о роли личности Сталина и Гитлера в истории ХХ века придется делать вам, дорогие читатели.

Сталин и Гитлер

Работая в нацистской Германии в 1940 году, я наблюдал поразившую меня картину. То же обожествление «вождя», такие же массовые сборища и парады, на которых участники несли портреты фюрера, а детишки подносили ему букеты цветов. Очень схожая помпезная архитектура, героическая тема в живописи, подобная нашему социалистическому реализму. Упрятав в концлагеря и уничтожив всех инакомыслящих, Гитлер, подобно Сталину, с помощью интенсивной идеологической обработки добился того, что его стала боготворить толпа. Я наблюдал «парад победы» в Берлине на Зигесалле после возвращения из Франции победоносных дивизий вермахта. Стоя рядом с трибуной, видел, как люди тянулись к Гитлеру, когда он проезжал мимо них в открытом «мерседесе». Женщины поднимали вверх младенцев, чтобы он прикоснулся к ним. Ненавидя народ, он умел ему польстить, величая «расой господ». Сталин тоже, отечески улыбаясь маршировавшим мимо ленинского мавзолея и громко славившим его демонстрантам, льстил им, называл их «строителями коммунизма». И тут же тихонько, себе в усы, обзывал дураками.

Но тогда я не мог даже про себя делать такие сопоставления. Я не знал многого и был не в состоянии понять зловещий смысл этих совпадений. Ведь провозглашенные цели в Германии и у нас были принципиально различны: Сталин призывал советских людей к созданию социалистического общества, где все будут равны и счастливы, что, впрочем, не помешало ему переселить в Сибирь целые народы и уничтожить миллионы земледельцев. Гитлер провозгласил «тысячелетнюю империю расы господ». Но он же вверг цвет германской нации в мясорубку войны и, продолжая с упорством маньяка «борьбу на уничтожение», превратил в щебень бесценные памятники германской культуры.

Впервые я увидел Гитлера вблизи, когда вместе с Молотовым вошел 12 ноября 1940 г. в его кабинет в имперской канцелярии в Берлине. Фюрер находился тогда в зените мощи и славы: вся Западная Европа лежала у его ног. Франция была повержена. Англичане, укрывшись на своих островах, ожидали самого худшего. Сознавая силу немецкой военной машины, Гитлер держался высокомерно и заносчиво. Здесь он представлял полную противоположность Сталину, который всех поражал своей показной скромностью и полным отсутствием стремления к эффектам. В отличие от Гитлера он считал, что если его неограниченная власть над сотнями миллионов подданных очевидна, то нет нужды афишировать ее.

Когда мы вошли, Гитлер был один в кабинете. Он сидел за огромным письменным столом над какими-то бумагами. Но тут же поднял голову, стремительно встал и мелкими шагами направился к нам. Мы встретились в середине комнаты. Мы - это Молотов и его заместитель Деканозов, а также Павлов и я - оба в роли переводчиков. Фюрер подал каждому руку. Его ладонь была холодной и влажной, что вызывало неприятное ощущение - как бы прикосновение к рептилии. Рукопожатие было вялым и невыразительным. В этом была схожесть со Сталиным - он совсем плоско и безучастно подавал руку.

Вероятно, я сейчас один из немногих, здоровавшихся за руку с крупнейшими политическими фигурами периода второй мировой войны: Сталиным, Гитлером, Черчиллем, Рузвельтом, Чжоу Эньлаем. Они были очень разными. У Черчилля была крупная, но мягкая и теплая рука, обволакивавшая и как бы утешающая. Рузвельт здоровался энергично, выбрасывая руку, в которой чувствовалась особая сила. Так обычно бывает у людей, страдающих недомоганием ног. Рукопожатие Чжоу Эньлая было достаточно крепким, но деликатным, дружелюбным. Может быть, все это чисто субъективное ощущение, но запомнилось мне именно так.

В имперской канцелярии я удостоился своеобразного комплимента от фюрера. Когда стал переводить слова Молотова о том, что он рад встрече с рейхсканцлером, Гитлер, видимо не ожидавший моего берлинского произношения, внимательно посмотрел на меня и вдруг спросил:

Кто вы, немец?

Нет, - ответил я и поспешил объяснить Молотову, о чем идет речь. Я полагал, что оба лидера возобновят свой разговор, но фюрер не унимался:

Вы немецкой национальности?

Нет, я русский.

Не может быть, - удивился Гитлер.

Обратившись к Молотову, он пригласил его к низкому круглому столу, вокруг которого стояли диван и кресла.

По окончании беседы Молотова и Гитлера мы вышли из кабинета. Гитлер провожал гостя к выходу из имперской канцелярии. Я шел рядом, переводя их разговор, носивший общий характер. Остальные члены делегации значительно отстали от нас. Перед тем как расстаться, Гитлер, пожимая наркому руку, произнес:

Я считаю Сталина выдающейся исторической личностью. Да и сам льщу себе мыслью, что войду в историю. И естественно, что два таких политических деятеля, как мы, должны встретиться. Я прошу вас, господин Молотов, передать господину Сталину мой привет и мое предложение о такой встрече в недалеком будущем…

По возвращении в Москву Молотов, разумеется, передал Сталину предложение Гитлера, которое, судя по всему, сыграло существенную роль в просчетах Сталина, связанных с определением сроков нападения Германии на СССР.

Несомненно, «вождю народов» польстила высокая оценка, которую дал ему фюрер. Но и он сам уже давно готов был восхвалять Гитлера. Их соперничество вовсе не исключало взаимного восхищения. Когда в 1934 году Гитлер уничтожил своего соратника, руководителя штурмовых отрядов Эрнста Рема, и других командиров штурмовых отрядов СА, Сталин дал этой кровавой бойне высокую оценку. Микоян рассказывал мне, что на первом же после убийства Рема заседании политбюро Сталин сказал:

Вы слыхали, что произошло в Германии? Гитлер, какой молодец! Вот как надо поступать с политическими противниками!

То было лето 1934 года. А в декабре был убит соратник Сталина Киров, и, как мы теперь знаем, нити этого преступления ведут к «вождю народов». Затем начались жестокие репрессии против ленинской гвардии, уничтожение высших кадров Красной Армии, технических специалистов, представителей интеллигенции. Кровавый террор охватил миллионы ни в чем не повинных людей…

Здесь в поведении Сталина и Гитлера тоже много общего. Рем был объявлен «врагом», «предателем» и заклеймен позором. А вот Роммеля, которого Гитлер вынудил покончить самоубийством, похоронили с почестями. Сталин расстрелял Бухарина, «любимца партии», по выражению Ленина, объявив его «врагом народа». А, например, своего друга Серго Орджоникидзе вынудил застрелиться, а потом произнес прочувствованную речь у его гроба и нес на своих плечах урну с его прахом, так же как и урну с прахом Кирова.

Все, что происходило в 30-е годы в Советском Союзе, не могло не вызвать крайне отрицательного отношения к этому в правящих кругах западных демократий. Их неприятие Октябрьской революции в России нашло подкрепление в сталинских репрессиях. Но Гитлеру эти расправы импонировали вдвойне. С одной стороны, они давали дополнительное обоснование для шантажа западных политиков «угрозой большевизма», а с другой - смягчали протесты против нацистских гонений на коммунистов и вообще на всех инакомыслящих, утвердив ряд западных политиков в мысли, что лучше уж гитлеровский национал-социализм, чем сталинский коммунизм. Вместе с тем фюрер восхищался беспощадностью и безжалостностью Сталина. Ведь и сам он обладал теми же качествами.

Во второй половине 30-х годов, когда стало очевидным, что Англия и Франция уклоняются от заключения с Советским Союзом серьезного соглашения о пресечении фашистской агрессии, Сталин все чаще поглядывал в сторону Берлина. Опыт гражданской войны в Испании, когда ни одно государство, кроме СССР, не оказало помощи законному республиканскому правительству, когда Гитлер и Муссолини, используя «политику невмешательства» западных держав, смогли беспрепятственно оказывать военную поддержку генералу Франко и в конечном счете утвердить его в Мадриде, показал Сталину, на чьей стороне сила. А силу он уважал. Аншлюс Австрии и мюнхенская сделка были дополнительным доказательством того, что западные политики готовы все простить Гитлеру, лишь бы он выполнил обязательство, данное в его «евангелии» - «Майн кампф», и уничтожил большевизм. Именно тогда Сталин, видимо, задумался над тем, нельзя ли полюбовно договориться с фюрером. Литвинов, который из-за своего еврейского происхождения и страстных антифашистских выступлений в Лиге Наций никак не подходил для оформления сделки с нацистской Германией, был устранен. Наркомом иностранных дел стал Молотов, самый близкий к Сталину человек. В свою очередь, и Гитлер пришел к выводу, что ему лучше дадутся победы на Западе, чем на Востоке. Для него не являлось секретом, что во Франции, как это часто бывало в истории с победившими нациями, полностью испарился воинственный дух. Правда, вдоль Рейна высилась мощная «линия Мажино», но ведь ее можно было обойти, наступая через Нидерланды и Бельгию. Расправившись с Францией, фюрер был готов пойти на договоренность с Англией, где тоже не очень-то хотели воевать. Да и уже состоявшиеся встречи Гитлера с Чемберленом в Бад-Годесберге и Мюнхене создали о нем у фюрера представление как о человеке, поддающемся шантажу. Нейтрализация Великобритании позволит наконец расправиться с Россией. А пока что следует попытаться найти общий язык со Сталиным.

Почва для германо-советского сближения становилась все более подходящей…

Однако в Кремле решили сперва предпринять еще одну попытку прийти к соглашению с Великобританией и Францией. Начались переговоры, которые, впрочем, из-за низкого ранга и отсутствия необходимых полномочий у английских и французских представителей изначально не сулили успеха.

К началу августа 1939 года Сталин пришел к выводу, что рассчитывать на серьезную договоренность с Лондоном и Парижем не приходится. Этот вывод подтвердили и переговоры с английской и французской военными миссиями, прибывшими в Москву 11 августа для обсуждения вопроса о совместных действиях по организации отпора агрессору. На вопрос наркома обороны СССР маршала Ворошилова, существует ли какое-либо соглашение с Польшей относительно пропуска через ее территорию советских войск в случае войны с Германией, генерал Думэн, возглавлявший французскую делегацию, ответил, что не знает планов Польши. Ворошилов спросил, какие контингенты может выставить Великобритания для усиления французской армии. Английский генерал Хэйвуд заявил, что к первой фазе войны с Германией Британия выставит 16 дивизий, а позднее еще 16 дивизий и что в настоящее время англичане имеют на своих островах - лишь пять регулярных дивизий и одну моторизованную.

Эти цифры выглядели смехотворно по сравнению с мощью Германии, уже имевшей под ружьем 140 дивизий. Не могли английские силы идти ни в какое сравнение и со 120 дивизиями, которые, как считали в Лондоне и Париже, с самого начала военных действий должен был выставить Советский Союз. Что касается поставленного советской стороной вопроса о планах союзников в отношении Бельгии, то французские представители заявили, что могут пройти через территорию этой страны только в случае ее просьбы, а поступила ли она неизвестно. Все это побудило Ворошилова заявить 14 августа: «Без четкого и недвусмысленного ответа на эти вопросы дальнейшие военные переговоры бессмысленны… Советская военная миссия не может рекомендовать своему правительству участвовать в предприятии, столь явно обреченном на провал».

Так сложилась обстановка, когда из Берлина поступило предложение о желательности улучшить германо-советские отношения. Но еще несколько раньше, 2 августа, в беседе с Астаховым, поверенным в делах посольства СССР в Берлине, Риббентроп, несомненно по прямому поручению Гитлера, выразил пожелание выработать «новый характер» отношений между Германией и Советским Союзом. Он заявил, что от Балтийского моря до Черного нет таких проблем, которые нельзя было бы решить к обоюдному удовлетворению. На вопрос Астахова, что конкретно рейхсминистр имеет в виду, Риббентроп выразил готовность к переговорам по актуальным вопросам, если такая же готовность имеется у советского правительства. В телеграмме, которой рейхсминистр информировал германского посла в Москве Шуленбурга о содержании беседы с Астаховым, имелось любопытное добавление: советскому поверенному в делах был сделан намек на готовность Германии «договориться с Россией о судьбе Польши».