Оптинские новомученики – 20 лет спустя

Этот материал я написал 20 лет тому назад для газеты “Сегодня”. Публикуемые фотографии мне дали в Оптиной пустыни, где я был спустя пять дней после убийства иноков. Прошу учесть, что статья написана для светского издания.

Роман Вершилло

Церковь требует защиты от посланников Сатаны

Убийство трех монахов, совершенное в день православной Пасхи в Свято-Введенской Оптиной Пустыни, по мнению руководства монастыря, должно изменить отношения между Церковью и государственными властями. В 1988 году, когда при активной поддержке Михаила Горбачева начали восстанавливать Оптину Пустынь, казалось, что высокое покровительство навсегда сохранит безмятежный уклад монастырской жизни. Спустя пять лет тремя ударами ножа эти надежды, похоже, были похоронены вместе с убитыми - иеромонахом Василием (Росляковым), монахами Трофимом (Татариновым) и Ферапонтом (Пушкаревым).

Убийца - Николай Аверин, уроженец села Волконское, находящегося в десяти километрах от Оптиной Пустыни, - проделал головокружительный путь от Бога к дьяволу. Он рассказал следователю, что «пришел к Богу» во время воинской службы в Афганистане. Вызов Всевышнему впервые бросил в 1991 году, изнасиловав женщину из «религиозных» соображений. Необычность мотива спасла преступника от тюрьмы: он отделался спецпсихбольницей, которую благополучно покинул через полгода с диагнозом «шизофрения».

Совершив это новое, более ужасное преступление, Аверин утверждает на следствии, что его связывают «духовные узы» с Сатаной. Его волю убийца отправился выполнять, вооружившись финским ножом, обрезом с тремя картечными патронами и обоюдоострым мечом собственного изготовления. На каждом из орудий убийства было выгравировано «Сатана 666» - число, которое в Новом Завете символизирует Антихриста. Преступник воспользовался только мечом. Его специально искривленное 60-сантиметровое лезвие, вонзенное сзади в район печени, рвало внутренности и выходило у горла.

Бросив у монастырской стены шинель и меч, Аверин скрылся с места преступления. После недельных блужданий по Калужской и Тульской областям он вернулся в Козельск, находящийся в трех километрах от монастыря, где 24 апреля был арестован. Аверин дал обширные показания, но раскаяния не выразил. Из материалов допроса следует, что преступник дважды приходил в монастырь, чтобы убить кого-либо из церковнослужителей. В ночь на 13 апреля он проник и Братский корпус, но передумал, т. к. ему показалось «нечестным убивать безоружных монахов». 15 апреля убийца прошел в помещение, где спали дети паломников, и также не привел свой план в исполнение… В день Пасхи Аверин присутствовал на богослужении и крестном ходе, намереваясь выстрелить картечью по толпе. Однако угроза скорой расправы заставила его отказаться от этой мысли. В 7 часов утра 1 апреля, после пасхальной служ6ы оптинские звонари монахи Трофим и Ферапонт совершали благовест. По словам Аверина, именно колокольный звон вынудил его выйти из укрытия и нанести монахам удары в спину.

Священнослужители и прокуратура расходятся в своем истолковании происшедшего. По словам начальника следственного управления Калужской областной прокуратуры Владимира Ершова, «преступления фактически не было», поскольку преступник, видимо, действовал в состоянии умопомешательства. Он отрицает существование «религиозной подоплеки в оптинском деле». Козельская милиция также относит убийство к разряду «бытовых».

Помощник наместника Оптиной Пустыни игумен Мелхиседек (Артюхин) отказывается признавать сумасшествием «открытое служение Сатане. Всегда ecть люди, одержимые бесом, и это их свободный выбор». Он выступает со своей версией происшедшего. По его мнению, Аверин был членом сатанистской секты, которая поручила бывшему «афганцу» исполнение ритуального убийства. «Есть свидетельства о том, что в ночь Пасхи на территории монастыря находились еще четыре подозрительных человека, - говорит отец Мслхиседек. - Они наблюдали за совершением убийства. Одного из них видели над телом иеромонаха Василия. Паломники слышали его слова: «Все равно мы их достанем».

Убийца вполне заслужил смертную казнь, считают монахи Оптиной, хотя и не намерены выступать с этим требованием открыто. «Этим убийством сатанистские силы хотели продемонстрировать свою мощь и безнаказанность», - считает отец Филарет. Сам преступник просит судить его как вполне нормального человека.

Прокуратура не отвергает полностью версию о принадлежности Аверина к тайной секте. Следствию удалось выяснить, что незадолго до убийства Аверин ездил в Москву и Киев в поисках единомышленников по «войне с Богом».

Монахи Оптиной обвиняют власти в том, что они «потворствуют распространению сатанистской и оккультной литературы, не опекают в достаточной мере Православную Церковь», традиционно наиболее влиятельную в России. «Необходимо запретить деятельность сатанистских сект в России», - утверждает игумен Мелхиседек. Отношения между Церковью и государством регулирует Закон РСФСР о свободе совести, принятый в 1990 г. Он не устраивает руководство РПЦ, поскольку государство лишено права контролировать деятельность религиозных объединений и обязано регистрировать любые организации. Патриарх Алексий и церковная общественность предлагают Верховному

Совету РФ внести изменения в Закон о свободе совести. Органы Министерства юстиции поддерживают предложения РПЦ, которые дадут чиновникам возможность опекать уже зарегистрированные организации, а также приостанавливать регистрацию новых объединений.

Православная Церковь готова поступиться частью своей независимости, чтобы ограничить деятельность «антиправославного фронта». «Вслед за убийством троих оптинских монахов можно ожидать широкомасштабного террора против высших иерархов», - утверждает игумен Мелхиседек. Разрушенные в 30-е годы монастырские стены восстановлены. Они могут пригодиться Церкви, осаждаемой врагами веры.

МОСКВА, 21 сен — РИА Новости. Монастырь Оптина пустынь в настоящее время ведет сбор свидетельств помощи после молитвенных обращений к трем убитым на Пасху 1993 года монахам Оптиной пустыни, их возможная канонизация — "в руках промысла Божьего", заявил настоятель Оптинского подворья в Москве, пресс-секретарь Синодального отдела по монастырям и монашеству архимандрит Мелхиседек (Артюхин).

В апреле 1993 года, на Пасху, в Оптиной пустыни были убиты три насельника этого монастыря: иеромонах Василий (Росляков), инок Трофим (Татарников) и инок Ферапонт (Пушкарев). Задержанный после преступления Николай Аверин сообщил следствию, что получил "приказ от дьявола".

Отвечая на вопрос о том, насколько велико среди верующих почитание трех убитых монахов, и можно ли предполагать, что в будущем они будут канонизированы, архимандрит Мелхиседек заметил, что "у Господа в Евангелии есть такие слова: "дерево познается по плоду"".

"Есть многие случаи реальной помощи по молитвам этой оптинской братии, ведется уже целый летописный свод, и поэтому все покажет время. Но то, что есть факт мученической кончины на Пасху 1993 года, — это уже некое свидетельство об их святой, праведной жизни", — сказал собеседник агентства.

Настоятель оптинского подворья также посоветовал обратиться к книге "Пасха красная", рассказывающей о пути трех иноков ко Христу и их жизни в монастыре, отметив, что "те, даже самые краткие сведения, которые удалось собрать по крупицам, уже о многом говорят".

"Причем каждый из них — и иеромонах Василий, и инок Трофим, и инок Ферапонт — пришел к Богу из неверующей семьи. Это тоже интересно нам, в XXI веке, — как они из XX века приходили ко Христу. Каждый — своим путем, но это тоже полезно знать для нашего человеческого, духовного опыта. А относительно канонизации — все здесь в руках промысла Божьего", — сказал архимандрит Мелхиседек.

Вместе с тем он отметил, что "почитание реальное тоже есть", которое выражается, например, в том, что люди, которые приезжают в Оптину пустынь, обязательно идут в часовню, где находятся могилы иеромонаха Василия, инока Трофима и инока Ферапонта. "Надгробные деревянные кресты в ней все увешаны записками с теми или иными молитвенными обращениями", — добавил священнослужитель.

По его словам, то же самое можно было наблюдать в свое время и у часовни Ксении Петербуржской на Смоленском кладбище. "Часовня, где была похоронена святая, безбожной властью была обнесена забором, и верующие не имели к ней доступа. Но забор был весь в этих записках и свидетельствовал о молитвенном почитании святой. В конце-концов, прошло какое-то время, и блаженная Ксения стала святой Русской православной церкви, и не только русской, но и вселенской святой. Поэтому все — дело времени и дело промысла Божия", — заключил представитель Церкви.

В Пасхальную ночь трех монахов: иеромонаха Василия, иноков Трофима и Ферапонта

Оптинские новомученики

Во вторник пасхальной седмицы 1993 г. на новом братском кладбище в Оптиной Пустыни встали одновременно три креста. Кровь погребенных под ними монахов пролилась на могилы великих для России, для всего міра старцев. Временная звонница, на которой закланы двое – творцы пасхального благовеста, – была поставлена спешно к Пасхе 1991 г. на пустыре старого монастырского кладбища. Убийца же, не скрыв своих намерений, выгравировал на мече своего ритуального убийства своё прозвище и число: 666.

Событие вопиющее и символическое: в знаменитом монастыре, бывшем при старцах духовной вершиною вселенского Православия и тем составившем славу России, явный поклонник сатаны убивает на Святую Пасху троих монахов. Однако вместо незамедлительных соболезнующих посланий руководителей страны (какие, например, были при нападении на синагогу в январе 2006 г.) – на всех телеканалах в этот день шли обычные развлекательные программы и демонстрировалось явное равнодушие, даже появились глумливые статьи в "Известиях" и "Московском комсомольце" (одно название говорит за себя – "Молчание ягнят"!)...

Рассказ послушника Евгения

Светлое Христово Воскресение. День, который напоминает нам об общем для всех воскресении. Ибо, если мертвые не воскресают, то и Христос не воскрес; а если Христос не воскрес, то вера ваша тщетна: вы еще во грехах ваших (1 Кор. 15,16–17). "Без будущей блаженной безконечной жизни земное наше пребывание было бы неполно и непонятно", – писал преподобный Амвросий Оптинский.

Пасха 1993 года в Оптиной Пустыни началась, как обычно, с пасхальной полунощницы, за ней был крестный ход в Иоанно-Предтеченский скит – по установившейся традиции возрождающейся обители. Затем началась пасхальная заутреня, переходящая в раннюю Литургию.

Говорят, что грядущие события отбрасывают от себя тени. У многих было ощущение чего-то тяжелого. Даже певчие на двух клиросах иногда сбивались. Некоторые паломники говорили, что они как бы заставляли себя радоваться. Служба закончилась в шестом часу утра, и братия пошла разговляться в трапезную. После трапезы иноки Трофим и Ферапонт вернулись на монастырскую звонницу – возвещать всем людям радость о Христе Воскресшем.

Буквально через десять минут пасхальный звон оборвался. Встревоженные паломники, прибежавшие в монастырский медпункт и в келью наместника, который в это время беседовал с монастырской братией, сообщили, что звонарей не то избили, не то убили. Выбежавшие насельники в предрассветных сумерках увидели на помосте звонницы двоих иноков. Оба лежали неподвижно. Понять, как в страшном сне, было ничего невозможно: наверное, кто-то их так сильно ударил, что они потеряли сознание, а может быть, сильно ушиблись, когда падали. Какая-то женщина крикнула: "Вон ещё третий", – на дорожке, ведущей к скитской башне, увидели ещё одного лежавшего на земле монаха. Инока Трофима стали переносить в храм. Его голубые глаза были широко раскрыты, и неясно было, теплилась ли в нем ещё жизнь, или его душа уже разлучилась с телом. Как только вошли в раскрытые двери ближайшего к звоннице Никольского придела, братия, переносившие о. Трофима, увидели на белом мраморном полу Введенского собора струйку крови. Значит, ударили ножом или чем-то острым... В это же самое время монастырский врач послушник Владимір пытался прямо на звоннице делать искусственное дыхание о.Ферапонту, но вскоре понял, что это уже безполезно...

Третьим был иеромонах Василий, направлявшийся исповедовать богомольцев на скитской Литургии, которая началась в шесть утра. Некоторые из подбежавших к нему не могли даже сразу узнать, кто именно из оптинских священноиноков лежит перед ними, так было обезкровлено лицо батюшки. Он не проронил ни одного стона, и только по его глазам можно было догадаться о тех страданиях, которые он испытывал. Игумен Мелхиседек бежал с одеялом, чтобы перенести на нём о. Василия, но его уже понесли на руках во Введенский собор и положили в Амвросиевском приделе напротив раки с мощами.

Одна из женщин слышала, как смертельно раненный о. Трофим, продолжавший ударять в колокол, сказал, теряя сознание: "Боже наш, помилуй нас..." Кто-то из паломников видел подбегавшего к звонарям человека в шинели. На крыше сарая, стоящего у восточной стены монастыря, обнаружили следы, рядом с сараем валялась шинель. Когда её подняли, с внутренней стороны увидели небольшой кинжал. Лезвие было блестящим. Возникло ощущение какой-то нереальности: не мог же убийца успеть вытереть его до блеска, да и зачем ему могло это понадобиться? Но тут под стеной деревянного двухэтажного флигеля, что между сараем и скитской башней, нашли огромный окровавленный меч. Его не стали трогать, чтобы не оставлять лишних отпечатков пальцев. Картина убийства начала как-то проясняться.

Шинель повесили на ограду вокруг фундамента бывшей церкви Владимірской иконы Божией Матери. Там уже стоял братский духовник схиигумен Илий, вокруг которого собрались братия и паломники. О. Илий сразу сказал о происшедшем: "Не может быть и речи о том, что это случайное убийство – это дело рук слуг диавола".

Всё это происходило, когда о. Василия переносили во Введенский собор. Ждали прибытия "скорой помощи" и милиции. Брат Владимір начал делать перевязку – рана была ужасной, сквозной. Женщин, ночевавших в храме, попросили удалиться из Амвросиевского придела – никто не должен видеть тело монаха.

"Вот как ненавистен диаволу колокольный звон", – сказал вошедший в храм эконом монастыря иеродиакон Митрофан. "Надо пойти в скит, сказать, чтобы помянули", – обратился я к нему.–"Да, иди, скажи".

Служивший Литургию в Иоанно-Предтеченском храме скитоначальник иеромонах Михаил уже недоумевал, почему не приходит всегда такой обязательный о. Василий, когда я вошёл на прокимне перед чтением Апостола к нему в алтарь.

– Батюшка, помяни новопреставленных убиенных иноков Трофима и Ферапонта. – Какого монастыря? – Нашего.

– Вот как Господь почтил Оптину... Теперь у нас есть мученики. На Пасху!..

– Помолитесь о здравии о. Василия, он тяжело ранен. Сразу после чтения Евангелия возгласили заздравную ектению, к которой были добавлены три прошения о тяжко болящем иеромонахе Василии. Затем – случай ведь был особенный – началась заупокойная ектения с молитвой "Боже духов и всякия плоти". Из богослужебной заздравной просфоры о. Михаил вынул частичку о здравии иеромонаха Василия, а из заупокойной – о упокоении иноков Трофима и Ферапонта. У служащего иеродиакона Илариона по щекам текли слёзы.

А когда Литургия заканчивалась, в храм пришёл иеродиакон Стефан и сказал поющей братии, что из больницы сообщили о кончине о. Василия. Это услышали богомольцы, и храм огласился рыданиями.

Два дня спустя приехавший на похороны настоятель московского подворья Оптиной Пустыни иеромонах Феофилакт поведал, что, узнав о кончине о. Василия, он в понедельник утром вместе с иеромонахом Ипатием и монахом Амвросием поехал к его матери и сказал, что о. Василий – единственный её сын – уже со Христом. Анна Михайловна сразу поняла: "Умер?!" В келье у о. Василия остался лежать Апостол, открытый на четвёртой главе Второго Послания апостола Павла к Тимофею: Подвигом добрым подвизался, течение скончах, веру соблюдох. Прочее убо соблюдается мне венец правды, егоже воздаст ми Господь в день он, праведный судия; не токмо же мне, но и всем возлюбльшим явление Его (2 Тим. 4, 7–8)...

Из слова иеромонаха Феофилакта во время отпевания убиенных оптинских иноков

Всякий христианин, хороню знакомый с учением Церкви, знает, что на Пасху так просто не умирают, что в нашей жизни нет случайностей, и отойти ко Господу в день Святой Пасхи составляет особую честь и милость от Господа. С этого дня, когда эти трое братий были убиты, по-особому звучит колокольный звон Оптиной Пустыни. И он возвещает не только о победе Христа над антихристом, но и о том, что теперь земля Оптиной Пустыни обильно полита не только потом подвижников и насельников, но и крови оптинских братьев, и эта кровь является особым покровом и свидетельством будущей истории Оптиной Пустыни. Теперь мы знаем, что за нас есть особые ходатаи пред Престолом Божьим...

При жизни монахов хвалить нельзя. Святые отцы говорят, что вообще никакого человека хвалить нельзя, можно человека хвалить лишь в состоянии его уныния. Но теперь, когда эти три собрата предлежат перед нами здесь своими телами, а души их предстоят сегодня, на третий день по их кончине, перед Престолом Божиим, мы можем вспомнить то хорошее, что было в их жизни...

Первый, о ком надо рассказать, это иеромонах Василий. Он был уже в сане священника, и ему было трудно сокрыть те черты благочестия и подвижничества, которые он себе усвоил и усваивал с первых дней пребывания в Оптиной Пустыни. Все, кто его знал, могут сказать, что он пришёл проводить монашескую жизнь нелицемерно и не стремился никогда к тому, чтобы его скорее постригли, быстрее рукоположили, но думал о том, как стяжать в своём сердце Духа Святаго. Те, кто жил с ним по соседству или в ближайших кельях, могут вспомнить о том, что по ночам через фанерную перегородку было слышно, как он читал вполголоса Псалтирь, и хотя для того, чтобы делать поклоны, он клал на пол телогрейку или кусок войлока, было слышно, что он творит Иисусову молитву. Он служил в Оптиной Пустыни и в Москве при открытии Подворья в первое время, которое было самым трудным, самым тяжелым. И хотя там многое сгибало, расслабляло внутренне, он остался непоколебим. По свидетельству его родственников и близких, он таким же был и в міру. Все, хорошо знавшие о. Василия, как-то внутренне надеялись, что из него получится хороший батюшка, получится настоящий монах, к которому можно будет обратиться за советом, который никогда не оставит. Но, видимо, один суд –человеческий, а другой суд –Божий. И Господь судил ему перейти путь сей земли, чтобы предстательствовать за нас там, в невечернем дне Царствия Божия.

Инок Трофим трудился ещё в гражданской жизни в сельском хозяйстве, и здесь, в Оптиной Пустыни, на него возлагались большие надежды в устроении подсобного хозяйства, и он эти надежды оправдал. Он отличался простотой, незлобием, великодушием и всепрощением. Его добрые голубые глаза всегда светились внутренней радостью.

Инок Ферапонт останется в нашей памяти как человек скромный, молчаливый, как человек, который втайне творил каждую ночь пятисотницу с поклонами. Находясь на общих послушаниях, он трудился там, где ему определяло священноначалие монастырское...

Мы верим - эти братия сейчас благочестиво наследовали удел вечной блаженной жизни, потому что даже в отношении мірских лиц, и даже вне пасхального периода, сказано, что, убивая человека, убийца берет все грехи его на свою душу. Поэтому, братие и сестры, они отошли ко Господу, очистив свои немощи человеческие невинно пролитой кровью...

Убийца монахов – Аверин – служил в Афганистане на срочной службе. Вернувшись из Афганистана, увлекся самодеятельной мистикой. Стал посещать церковь, но возомнил себя "просвещенным свыше" с некоей мистической помощью. Ему стали являться голоса, которые диктовали, как поступать. Эти голоса, точнее голос, который постепенно возымел над ним власть, назвался "богом".

Эти голоса действительно Аверину порой и помогали, спасали от неприятностей. И он всё больше и больше поднимался в своем мнении о себе. Подчинение его духу зла стало причиной развития психической болезни, а бесы еще больше развивали психическое расстройство для подчинния человека себе. Бес не давал ему отдыхать, потом начал всячески ругать и унижать, заставлял что-то делать. День и ночь у человека в голове звучал голос, который просто изводил его.

Дух, который мучил Аверина, нацеливал его на убийство. Аверин это понимал, но уже не мог от него освободиться – настолько был ему подчинен. Он стал поклоняться сатане как противнику Бога, потому что существо, которое мучило его, называло себя "богом". Он стал служить сатане, писать богохульные стихи. И потом наступил момент, когда дух, который владел Авериным, потребовал от него того, что произошло. (Из описания о. Тихоном Шевкуновым своей беседы с убийцей.)

Использованы материалы сайта Оптинские новомученики:
http://optina1993.narod.ru/opt_golgof.htm

Чем дальше время отдаляет нас от трагических событий той Пасхи, тем явственнее становится масштаб произошедшего. Убийство монахов далеко вышло за рамки банальной уголовщины. Мученическая гибель наших современников повлекла за собой цепь разного рода чудес и знамений... Уже на 40-й день с момента убийства монахов на их могилах произошло первое исцеление человека, признанного медициной неизлечимо больным. И с той поры уже многие тысячи людей стали свидетелями явленных миру чудес. Многие вырезанные о. Ферапонтом кресты с течением времени стали мироточить. Ровно через год после гибели иноков обнаружилось обильное мироточение поставленных на их могилах крестов.

Даже по православной религиозной традиции - весьма богатой примерами чудес и знамений - подобное представляется исключительным событием. Зафиксированы многочисленные чудеса, связанные с личными вещами погибших монахов.

Явленные за прошедшие годы чудеса столь многочисленны и так убедительно свидетельствуют о Божественной благодати на всем, что связано с оптинскими новомучениками, что возможно, уже нынешнее поколение (т. е. современники убиенных) сможет увидеть причисление их к лику святых.

В свое время Святой Иоанн Кронштадский пророчествовал, что Россия не погибнет до тех пор, пока жив будет хотя бы один человек, готовый умереть за Господа Бога. В этом аспекте гибель монахов, рожденных в эпоху тотального атеизма, но нашедших Веру и готовых без трепета умереть за нее, представляется по-своему оптимистической. Не один человек в России оказался готов умереть за Христа тем пасхальным утром, а сразу три! И мученическая смерть явилась достойным венцом жизни для каждого них. Именно так объясняли следователям поведение погибших верующие люди.

Аверин на допросах также подчеркивал мистический характер содеянного. Он прямо заявлял, что убийство монахов совершено им умышленно и готовилось заблаговременно. В качестве побудительного мотива он назвал повеления внутреннего Голоса, который постоянно звучал в его голове на протяжении нескольких лет. Голос этот долгое время мучил Аверина разного рода грохотом и гулом, что вызывало страшные головные боли. Бороться с ним не было никакой возможности, и с течением времени Голос добился полного подчинения Аверина. По приказанию Голоса преступник совершал самые невообразимые поступки: поедал использованную туалетную бумагу, разрубил топором Библию, совершал нападения на женщин, безудержно ругался матом на людях и пр. Голос ненавидел Православие и все, связанное с христианством, а потому и сам Аверин проникся к религии ненавистью. Преступник соглашался с тем, что этот внутренний голос принадлежит Сатане, и что он сам - Николай Аверин - является сознательным помощником нечистой силы.

Эти утверждения обвиняемого позволяют квалифицировать совершенное им преступление как ритуальное, т. е. совершенное из побуждений религиозного фанатизма. В данном случае, религией убийцы был сатанизм. Примечательно, что современное отечественное право всячески уходит от понятия "ритуального преступления", подменяя религиозную мотивацию политической или экономической. Между тем, дореволюционное право России (т. е. до 1917 г.) было в этом отношении много мудрее. Очевидно, что правовые системы, отказывающиеся рассматривать религиозный фанатизм как мотивацию преступления, демонстрируют существенную однобокость...

Несмотря на то, что преступник был схвачен и изобличен, ряд весьма существенных моментов так и не получил своего разъяснения в ходе следствия. Остался необъясненным факт появления у Николая Аверина месяца за три до совершения преступления значительной суммы денег. Между тем, многие знавшие его прежде как постоянно нуждавшегося в средствах человека, с удивлением отмечали, что он вдруг начал с легкостью давать взаймы и поить пьяниц. Сам Аверин не пил, но после Нового года (в 1993 г.) вдруг с легкостью стал давать деньги на выпивку людям, от которых возврата долга ждать не приходилось... Следствие так и не установило, из каких источников и за какие заслуги получал Аверин деньги в первые месяцы 1993 г., хотя сам по себе факт его неожиданного обогащения невольно наводит на мысль о существовании неустановленных друзей (и, возможно, единомышленников) убийцы-сатаниста.

Следствие не захотело рассмотреть по существу многочисленные свидетельства, указывавшие (пусть и косвенно!) на возможность существования организованной группы сатанистов, поставившей перед собой цель запугать монахов Оптиной пустыни и прихожан угрозой террора...

Следствие фактически проигнорировало указание на то, что в момент убийства в монастыре находились пособники Аверина. Две женщины-паломницы, оказавшиеся свидетелями нападения убийцы на звонарей, сообщили, что когда они закричали от ужаса увиденного, двое незнакомых мужчин, стоявшие неподалеку, прикрикнули на них: "Ну-ка, заткнитесь, не то с вами то же будет!" Примечательно, что мужчин этих не оказалось в списке свидетелей преступления, составленном следственной группой. Другими словами, эти люди поспешили покинуть монастырь, воспользовавшись возникшей суматохой. Такое поведение тем более странно, что все бывшие в монастыре люди, поспешили к звоннице, озадаченные неожиданным перерывом праздничного звона.

Убийства паломников в Оптиной пустыни происходили на протяжении 90-х годов прошлого века ежегодно. Нередко эти преступления оказывались приурочены к празднику Пресветлого Христова воскресения. Происходили они, правда, уже не в самом монастыре, а в окрестных лесах, что позволяло местным правоохранительным органам не считать их каким-либо образом связанными с паломническими миссиями и не рассматривать материалы расследований в совокупности.

Специфический характер некоторых из этих убийств служит косвенным указанием на существование некоей сатанинской организации, не афиширующей факта своего существования (можно предположить, что это полностью совпадает с намерениями и настроениями местных властей). Скорее всего, эта организация базируется в Москве и в окрестностях Оптиной пустыни ее адепты появляется наездами...

Скорее всего, никто и никогда не сможет достоверно установить, являлся ли членом такой организации Аверин. И потому можно ли считать порок действительно наказанным, а правду - восторжествовавшей?

убийца который подчиняется бесу ему нельзя ходить в храм он сделал больно близким его людям родителям этих монахов,правильно было написано на мече три 666 сатана он сатанист ещё какой ему в аду гореть змея подколодная.

Все мы забываем о промысле Божьем. И это хорошо, что мученический венец в православной Церкви не изжил Себя. Вспомните первого мученика Стефана. Теперь у нас есть молитвенники пред Господом,жившие рядом с нами, в наше время.

Год спустя после гибели монахов...

О.люди,к Небу поднимите очи,
В сердцах пусть ВЕРА вспыхнет с новой силой.
Всего лишь год прошел,и мироточить
Кресты усопших стали на могилах.

Явились миру новые святые,-
Дорогу людям облегчить к спасенью.
И часто здесь тяжелые больные
Вдруг обретают чудо исцеленья.

И верю я всем сердцем и душою,-
Безверья тьма не поглотит Отчизну,
Пока в ней есть святых хотя бы трое,
Готовых жизнь отдать во имя ЖИЗНИ!!!

Дмитрий Батраков
2011 год.

С одной стороны слёзы и горе- с другой мученический венец- это Слава от Господа!

Воздействие психотронного оружия с целью воспитать бесприкословного убийцу и это удалось в Афгане он убивал очевидно!

Аверин - жертва психотронного оружия!

так кто же на самом деле убил монахов? свалили на невиновного? Ищите следы в самом монастыре!Всё время меняют инфо! запугивают

кто их убил и за что нам сие не надо,ведь время в спять не повернуть и возвратить и к жизни мы не сможем. мы только грех какой то опуститься можем от осуждения до зла желания! мы с пользой можем силы с временем потратить к СОЗДАТЕЛЮ с молитвой о прощении и отпущении грехов рабам ГОСПОДНИМ, в мученьях смерть принявших в светлый день когда ГОСПОДЬ смерть победил!да прибудут эти мучено-убиенные со ХРИСТОМ БОГОМ во царствии ЕГО! дивен ГОСПОДЬ во святых своих!

Мы в семье очень любим оптинских мучеников Василия, Трофима и Ферапонта; молимся им и несколько раз получали помощь по молитвам к ним. Может быть у кого-то есть достоверная информация о судьбе Николая Аверина? Лет 7 тому назад видела в интернете упоминание, что в психиатрической больнице, где Николай отбывает наказание, он молится и кладет поклоны перед иконой; говорит, что убиенные монахи его простили и помогают ему вернуться к Богу. Неизвестно, правда ли это или "благочестивый" вымысел. С уважением, Людмила

Убийство трех Братий это БОЖИЕ знамение о том,что монашество будет "убито"- зарезано(уничтожено)присвоением всем насельникам монастырей "числа имени зверя-666", которое присутствует в злектронных идентификаторах личности человека и в электронных носителях информации.

Почитайте про этих монахов, "Пасха Красная" Я читала и плакала. Господи помилуй нас грешных.
Примечание: позволим Богу разобраться с ннн, 6666 и с убийцами тоже.

Архимандрит Тихон (Шевкунов)

В 1990 году, задолго до убийства в Оптиной, я жил месяц под Козельском и ко мне пришла группа молодых людей - друзей Аверина (он жил в райцентре Волконское, недалеко от Козельска). Они пришли ко мне как к автору статьи "Не участвуйте в делах тьмы", потому что видели в его поведении нечто подобное описанному. Они рассказывали, что у Аверина какое-то странное чувство справедливости, немного похожее на комсомольскую "борьбу за правду", и при этом он срывается на очень жестокие поступки. С одной стороны, его любили, с другой - боялись. Он мог позволить себе всё что угодно. Мне его представили как самодеятельного мистика, который чего-то начитался, в церковь сходил, что-то узнал, испытал, напрягся, вымучил из себя какое-то духовное переживание. За это переживание он схватился как за истину - и понеслось...

Во время следствия я читал его дневники, испещрённые духовными стихами - совершенно сатанинскими, причём очень эстетскими. Они проходили как стихи Николая Аверина. Ещё до разговора с ним я, в общем-то, представлял, что это за человек. С ним никак не вязался такой омерзительно изощрённый эстетизм. Это мог написать какой-нибудь совершенно распавшийся человек крайне эстетского толка. Потом уже, когда я встречался с Авериным, спросил: "А что это за стихи? Неужели ты их написал?" Оказалось, на следствии просто не разобрались - конечно, он их откуда-то переписывал. Когда я увидел эти стихи и прочие записи, понял, что человек этот не то что Смердяков, но убийство произошло по той самой схеме, и значит здесь должен быть Иван Карамазов, должен быть человек, который дал этот импульс. Было бы важно найти того, кто его направил. Аверин не сказал на следствии, откуда он брал книги - жаловался на головную боль, уходил от ответа.

Аверин служил в Афганистане - очень недолго, на срочной службе, - но в спецназе не был и в серьёзных боях, скорее всего, не участвовал, по крайней мере, ни разу об этом не обмолвился, поэтому навыка изощрённо убивать людей он там приобрести не мог. Вернувшись из Афганистана, он занялся дурной самодеятельной мистикой, которая сразу же привела его в прелестное и очень страшное состояние. Он стал посещать церковь, но при этом совершенно не верил священникам, не изучал святых отцов. Решил, что сам разберётся. Он оказался в храме, но вне Церкви. И начал аккумулировать в себе все свои переживания, какие только могут быть. Не очистив свои грехи покаянием, Аверин просто попал в самую банальную и, в общем-то, пошлую духовную ситуацию, когда он стал верить каждой своей мысли. А поскольку мысли были гордые и страстные, то он вначале возомнил себя могущественным и высоким, а потом стала приходить и некая мистическая помощь. В таком состоянии он ходил в храм, сильно постился, и вскоре ему стали являться голоса, которые диктовали, как поступать. Эти голоса, точнее голос, который постепенно возымел над ним власть, назвался богом.

Аверин пришёл в Оптину Пустынь и обратился к двум священникам. Они сказали, что это бесы - не разговаривай с ними, не общайся. Он ответил: "Какие же это бесы, когда они мне такие хорошие советы дают?". Больше он в Оптину не заходил. Ему было достаточно. Может быть, здесь отчасти и наша вина, что не смогли уделить должного внимания человеку: просто сесть, поговорить поподробнее. Ограничились простой констатацией, в общем-то правильной, но для этого человека невразумительной.

Эти голоса действительно Аверину порой и помогали, спасали от неприятностей. И он всё больше и больше поднимался в своём мнении о себе. В такой ситуации несомненно и психическое расстройство, и чисто духовное - беснование. Одним психическим расстройством не объяснишь такой, например, случай, когда он едет по дороге на машине, вдруг голос говорит: "Срочно остановись, тормоза!". Он жмёт на тормоза, неожиданно вылетает машина, которая, если бы он чуть подальше проехал, ударила бы в лоб...

Бес, который называл себя богом, стал очень уж сильно донимать и мучить Аверина. Всё время внушал ему навязчивые мысли, от которых тот ни днём ни ночью не мог освободиться. Бес не давал ему отдыхать, потом начал всячески ругать и унижать, заставлял что-то делать. День и ночь у человека в голове звучал голос, который просто изводил его. Но вначале Аверин ему ведь добровольно подчинился, что бывает при всяком падении: мы, поддавшись помыслу, потакаем какой-нибудь страсти, а потом она постепенно овладевает нами, и мы уже себе не принадлежим, мы уже не рады тому, что этой страсти подчинились.

Я спрашивал Аверина, не занимался ли он вызыванием духов - он сам не помнит, чтобы это делал. Но ведь магией можно заниматься и без спиритической тарелочки - нужно только захотеть получить связь с какой-то духовной сущностью. Он его может называть как угодно, хоть богом, а это будет бес - это реле, связь. Связь установится - и вот у человека появилась религия, появился самый объект его религии: это то самое, что он называет богом, а на самом деле - бес. И начинается воздействие, которое усиливается, пока человек не окажется одержимым этим бесом.

Дух, который мучил Аверина, нацеливал его на убийство. Аверин это понимал, но уже не мог от него освободиться - настолько был ему подчинён. Пойти в церковь и сказать всё священнику он не хотел, а потому, как человек решительный, принялся бороться своими силами. С кем-то посоветовавшись, он стал поклоняться сатане, как противнику Бога, потому что существо, которое мучило его, называло себя богом. Он стал служить сатане, выписывать эти самые стихи - в общем, началась страшная хула на всё святое. И потом наступил момент, когда дух, который владел Авериным, потребовал от него того, что произошло.

За два года до убийства, тоже на Пасху, у Аверина была попытка изнасилования. Я не спрашивал, бес ли этот самый заставил его совершить такое кощунство или нет, но было ясно, что направленность у человека совершенно однозначная - сатанизм.

Остался невыясненным вопрос, были ли ещё люди, была ли ещё группа, которая ко всему этому подвигла Аверина. С моей точки зрения, в расследовании данного конкретного дела это вопрос очень важный. Аверин не говорил о том, что были какие-то люди, которые его направляли, но он, может быть, и сам о них даже не знал. Он рассказывал, например, на следствии, что в Козельске какие-то экстрасенсы вводили его в гипнотическое состояние. Он хотел излечиться у них от этого самого беса, от голоса. Такой человек - и душевнобольной, и с явными признаками беснования - очень легко поддаётся всяким влияниям и манипуляциям.

Следователь, который вёл дело Аверина, попросил меня встретиться с преступником. Впервые я поговорил с ним с глазу на глаз и всё-таки до конца не понял, был ли ещё кто-то с ним или нет, водил ли кто-то его рукой. То, что им руководил бес, для меня нет сомнений. Но была ли какая-то земная, человеческая структура? В конце концов, это и не важно. Аверин как явление - это материализация того духовного кошмара, в котором пребывает сейчас огромное количество людей в сегодняшней России: поток фильмов, которые духовно разлагают людей, поток оккультных опытов - именно опытов, не учений, а реальных опытов. Всё это горячее желание, страшное и страстное желание людей влезть в духовный мир, овладеть им и, так сказать, могуществовать там - вот оно и проявилось в этом самом Аверине, пошло, бездарно и мерзко, но и страшно, конечно. Ибо это страшный сигнал, потому что общество к этому готово и общество всего этого хочет, нечто подобного желает.

Аверину, конечно, стало страшно, когда, совершив убийство, он понял, что опять обманут этим бесом, что голос всё время продолжает его мучить, издеваться. Этот человек попал уже полностью в лапы сатаны, и враг делает с ним всё, что хочет, издевается, как хочет. Он уже дважды пытался покончить жизнь самоубийством, взрезал себе живот. И сейчас он в зоне то же самое сделал - бес его ведёт к самоубийству, а он ничего не может уже с собой поделать. Когда мы с ним беседовали, он всё спрашивал: мне, может, святой воды попить, или крестик надеть, или ещё что-то, только бы этого голоса не было? И потребовалось четыре часа, чтобы только убедить его, что ничем - ни крестиком, ни святой водой - ему не помочь, если только он сам не будет отсекать всякую беседу, всякий разговор, всякое общение с этим помыслом, с этим духом, который к нему подходит. Он просил меня ему помочь. Но отчитывать я не могу, а везти Аверина куда-то на отчитку невозможно. С огромным трудом мне удалось убедить Аверина, что единственное, что сейчас может принести ему облегчение, - полностью прекратить общение с приходящими мыслями, потому что это мостик с бесом: надо отсечь помысел. Он это понял и ухватился, как за последнюю соломинку. Через некоторое время он попросил следователя, чтобы ему разрешили исповедоваться.

И когда мы с ним снова встретились, он сказал: "Да, я теперь полностью отсекаю его. Этот голос продолжает издеваться надо мной ещё страшнее, но мне уже легче, когда я стал просто отсекать. И он сейчас реже приходит".

Когда Аверин попросил об исповеди, я как раз был по вопросам подворья Псково-Печерского монастыря у Святейшего Патриарха и взял у него благословение, как исповедовать. Я не знал, можно ли за такое преступление так вот прямо сразу сказать: "Прощаю и разрешаю". И Святейший сказал: "Исповедуй, но разрешительную молитву не читай. Он остался жив, и пусть вначале принесёт плод покаяния. Может быть, через много лет Церковь и разрешит ему причащаться Святых Христовых Тайн". Когда я потом съездил к духовнику о. Иоанну (Крестьянкину) и сказал ему: "Вот, батюшка, мне довелось исповедовать Аверина", - он спросил: "Разрешительную молитву не читал?" - "Нет". - "Правильно, ни в коем случае пока не читай".

Я отвёз Аверина в Новодевичий монастырь, где его и исповедал. Помоги ему Бог. Он написал письмо оптинской братии, где просит прощения. Пишет о том, что чувствует, что они его простили, убиенные отцы. Хотя, когда подобные вещи случаются на надрыве, они легко могут перейти в свою противоположность. Дай Бог каждому человеку покаяния, и ему тоже. Конечно, убиенные оптинские отцы молятся в первую очередь за него, за убивающего. Но как примет его Господь и как сложится его судьба?

Весной девяносто третьего ужасное известие о пасхальном убийстве в Оптиной пустыни троих насельников монастыря — иеромонаха отца Василия, инока Трофима и инока Ферапонта — заставило содрогнуться не только верующую Россию, но всех, кто услышал или прочел об этом тройном убийстве, совершенном сатанистом Николаем Аверинцевым. Но никто и никогда до недавнего времени не рассказывал о том, что именно предшествовало появлению этих новомучеников, что происходило до и после убийства в самой Оптиной. Возможно, потому, что по-настоящему верующие люди в принципе не любят говорить о чудесных явлениях, свидетелями которых оказываются. А происходило там еще в канун Пасхи именно то, что трактовалось в религиозной мистике всегда как знамение…

По свидетельствам очевидцев, на ту Пасху и перед ней вообще происходило много странного. Вся Оптина была, в частности, окутана каким-то маревом, от которого дрожали и двоились в двух шагах от наблюдателя предметы. Насторожила и история о том, как не были подпущены к месту грядущей трагедии дети.

На каждую Пасху в Оптину пустынь (к тому времени уже традиционно) приезжали ребятишки из Московской православной гимназии. Так должно было произойти и тогда, в 93-м. Дети уже находились в автобусе, готовом тронуться с места, когда движок внезапно заглох. Многочисленные попытки запустить его не только ни к чему не привели, но и время было упущено, сделало поездку невозможной. Когда же после Пасхи вызвали автомеханика, автобус оказался исправен полностью, его движок заводился с пол-оборота. Столь странная Пасха в Оптиной была до этого всего один раз — перед Чернобылем…

Наконец, произошла еще одна совершенно невероятная история с одним из будущих новомучеников — отцом Трофимом, который был, помимо всего прочего, еще и звонарем Оптиной пустыни.

Люди верующие хорошо знают, что в Страстную пятницу, в три часа пополудни — то есть в час Распятия Христа и выноса Плащаницы — хоть ненадолго, но непременно меркнет солнце, а по земле проносится гулкий порыв ветра, вздымающий в воздух стаи кричащих птиц… Душу религиозного человека в этот момент охватывает особенно острая, скорбная тоска…

…Сказать об отце Трофиме, что он был верующим — значит не сказать о нем ничего: его вера была такой силы, на какую способны только души святых. Это нужно знать, чтобы понять, насколько невероятным было то, что случилось в момент выноса Плащаницы, который происходит под специальный погребальный звон. Так вот: монах Трофим, старший, опытнейший звонарь Оптиной, первым вскинувший руки к колоколам, в этот скорбный момент неожиданно вызвонил… пасхальный звон вместо погребального!

Когда его вызвали для объяснения к наместнику, он лишь растерянно каялся, не в силах объяснить, как такое могло случиться… Объяснилось все позже, когда монахи подняли на плечи три гроба, и именно под пасхальный звон хоронили погибших…

О своей близкой смерти отец Трофим знал — как знали заранее о своей кончине все святые. Вот что рассказывает иконописец Тамара Мушкетова, записавшая это в своем дневнике. За год до Пасхи 1993 года она с сестрами пошла к озеру, расположенному рядом с Оптиной, чтобы набрать сосновых почек для чая. Там и столкнулись девушки с монахом Трофимом. Стоя на берегу, тот с восхищением смотрел на озеро: «Красота какая, — улыбнулся он, — не наглядишься. А жить осталось год…» Тамара удивилась: «Простите, отец Трофим, но я смотрю на жизнь более оптимистично». Что касается оптимизма, примерно в то же время отец Трофим сказал как-то приунывшей паломнице: «Лена, чего киснешь? Жить осталось так мало, может быть, год. Унывать уже некогда. Радуйся!» — и подарил ей букет только что собранных полевых цветов.

Наконец, за неделю до гибели он отдал знакомому хранившиеся у него документы паломника Николая Р., сказав: «Отдашь ему, когда вернется в монастырь». Николай вернулся в Оптину уже после убийства…

Тем не менее, несмотря на предчувствие своего скорого конца, по свидетельству решительно всех, кто знал отца Трофима, радость и доброта буквально бурлили в нем. И в каждом из трех убиенных жила убежденность, что рано или поздно им — и отцу Трофиму, и отцу Василию, и отцу Ферапонту придется пострадать за Христа.

«Братиков убили!..»

Убийство в Оптиной было расчетливым и тщательно подготовленным — даже если не иметь в виду специально выкованный Аверинцевым и украшенный знаком «сатана-666» меч. Местные жители вспоминают, как перед Пасхой убийца приходил в монастырь, сидел на корточках у звонницы, изучая позы звонарей, по-хозяйски осматривая входы и выходы.

Вспоминает ту пасхальную ночь иеромонах Михаил: «В шесть часов утра в скиту началась литургия, и я обратил внимание на то, что отец Василий, который должен был исповедовать, почему-то задерживается. Вдруг в алтарь даже не вошел, а как-то по стенке вполз послушник Евгений и говорит: «Батюшка, помяните новопреставленных убиенных иноков Трофима и Ферапонта. И помолитесь о здравии иеромонаха Василия. Он тяжело ранен». И тут же мой иеродиакон Иларион, качнувшись, начинает оседать, захлебываясь от слез… На службу он так и не смог выйти — вышел за него отец Рафаил… И только тут до меня дошло, почему мне все чудилась какая-то странность: в пасхальную ночь колокола Оптиной молчали!..»

Примерно в это же время рядом с монастырем то же самое вдруг заметили миряне православной общины, собравшиеся за пасхальным столом. В момент, когда воздух должен гудеть от благовеста — тишина. Кто-то вдруг спросил: «Почему молчит Оптина?» И словно в ответ — отчаянный крик за окнами: «Братиков убили! Убили братиков!..»

…За несколько минут до шести утра двор монастыря опустел: кто-то ушел на раннюю литургию, кто-то — в скит. Последним уходил Игумен Александр: «Обернувшись, я увидел, как из своей кельи торопливо спускается монах Трофим — радостный, сияющий, как всегда не идущий даже, а бегущий: «Батюшка, — говорит, — благословите, иду звонить…» Я глянул на пустую звонницу, спрашиваю: «Да как же ты будешь один-то звонить?» — «Ничего, сейчас кто-нибудь подойдет!» И почти тут же появился монах Ферапонт, оба направились к звоннице, не подозревая, что там затаился убийца…»

Их обоих он заколол в спину: вначале инока Ферапонта, вслед за ним — Трофима… Уже смертельно раненный, инок Трофим из последних, сверхъестественных сил подтянулся на веревках к колоколам и ударил в набат, раскачивая колокола уже мертвым телом: и в последние секунды жизни он думал о людях, которых любил, в самой смерти восстал на их защиту, предупреждая обитель, поднимая по тревоге монастырь.

У колоколов — свой язык. Иеромонах Василий шел в это время исповедовать в скит, но услышав зов набата, повернул к колоколам, навстречу убийце… Все было просчитано Аверинцевым, кроме одного: той любви монаха Трофима к людям, которая дала ему возможность ударить в набат вопреки смерти. С этого мгновения появляются свидетели преступления. Три женщины, шедшие на хоздвор за молоком: они видели, как упал Трофим, как умолкли колокола, как сумел он дотянуться до них, как вновь упал. Видели, как перемахнул через штакетник звонницы и побежал прочь невысокий «паломник» в черном, не подозревая, что видят убийцу. Разве могла прийти в первое мирное пасхальное утро в голову мысль об убийстве?!

Отец Василий, двинувшийся к звоннице на зов набата, встретился с преступником лицом к лицу. Еще две паломницы видели, что между ними состоялся какой-то короткий разговор, после чего отец Василий доверчиво повернулся к Аверинцеву спиной… В следующее мгновение он упал, обливаясь кровью.

Первой к нему подбежала 12-летняя девочка — Наташа Попова. Зрение у нее стопроцентное, но увидела она нечто невероятное: отец Василий падает, а в сторону от него метнулся страшный черный зверь, взбежал по расположенной рядом лесенкой поленнице, перемахнул через стену и скрылся из монастыря… «Батюшка, — спрашивала потом девочка у старца, — почему вместо человека я увидела зверя?» — «Да ведь сила-то звериная, сатанинская, — ответил старец. — Вот душа и увидела это».

…Отец Василий, получивший смертельное ранение, скончался спустя час. Оптина пустынь застыла от горя, молчали ее онемевшие колокола.

Иноку Ферапонту, в миру Пушкареву Владимиру Леонидовичу, на момент гибели было 37 лет. За плечами — срочная и сверхсрочная служба в армии, учеба в лесном техникуме, работа в лесхозе на Байкале. В Оптину пришел пешком летом 1990 года.

Иноку Трофиму, в миру Леониду Ивановичу Татарникову, на момент гибели было 39 лет. Сибиряк, из многодетной семьи. В монастырь пришел в 36 лет.

Отец Василий, в миру Игорь Иванович Росляков, погиб в 33 года… Имя спортсмена Игоря Рослякова прекрасно знали все любители спорта: он был настоящей звездой, объездил полмира. Учился на журналиста, писал стихи… У каждого человека — свой путь к Богу. Его путь начался еще до Оптиной, куда он приехал в числе первых — тех, кто восстанавливал ее в буквальном смысле из развалин осенью 1988 года.

Чудотворения

Член Союза писателей России Нина Попова, собравшая свидетельства и выпустившая книгу о залитой кровью оптинской Пасхе девяносто третьего года, очень мало говорит о тех чудесах, которые последовали за трагедией. Как уже упоминалось, верующие люди предпочитают не сосредотачиваться на этой стороне религии. И не только потому, что она наиболее таинственна, а следовательно, наиболее интимна, но еще и потому, что пересказ чудес и даже тот факт, что свидетелем чуда становится атеист, не приводит, как и предсказывал еще две тысячи лет назад Иисус Христос, человека к Богу…

Далеко ходить за примерами не надо. Миллионы людей стали за эти годы свидетелями чуда схождения Благодатного Огня на Гроб Господень на православную Пасху. Но многих ли из тех, кто приехал в Иерусалим из любопытства, это привело в христианство? И много ли, наконец, имен католиков-христиан мы знаем, перешедших в православие после того, как собственными глазами увидели, что именно на православную Пасху, по молитве православного Патриарха сходит Огонь?.. Ответ прост: ни одного!

Вот поэтому-то приведем лишь краткий перечень чудотворений, связанных с именами оптинских новомучеников. Почти сразу начались чудесные исцеления на могилах убитых. Постоянно мироточит крест отца Василия. Прибирая залитую кровью колокольню, монахи вынуждены были аккуратно стесать насквозь пропитанный ею пол, точно так же собрали и пропитанную кровью землю на месте гибели отца Василия… И эту земельку, и окровавленные щепочки разобрали прихожане монастыря и паломники: они благоухают по сей день в самых разных уголках России.

На могилах убиенных нуждающиеся в исцелении получают его и сегодня. Вот всего один случай, рассказанный монахиней Георгией, тогда просто Людмилой Толстиковой.

«24 октября 1998 года, на Собор оптинских старцев я пришла на могилы новомучеников. Тут приходит паломник, как-то странно и неловко прижимая к себе листочек бумаги, просит меня набрать земельки с их могил. «А сами?» — спрашиваю. Тут глянула на его руки и сразу устыдилась: кисти рук восковые, неподвижные… И тут он наклоняется к могилке отца Василия, прижимает руки, водит ими по земле…

Вдруг как засмеется: «Смотрите, они ожили, а врачи хотели мне их отнять!.. Гляжу — впрямь розовые, живые пальцы… У меня даже слезы из глаз брызнули: «Напишите о вашем исцелении!..» — «Лучше вы, — говорит, — вот мой адрес: Калужская область, Кировский район, п/о Мало-Песочное, Акимов Алексей Николаевич». Позже он и письмо прислал, и справку от врача: диагноз «омертвение тканей» восстановление рук исключал…

Это — к вопросу о той Пасхальной Радости, которую так ждут из года в год православные христиане от главного праздника церковного года. Вот она — радость, родившаяся из скорби: появление святых новомучеников в нашу жестокую эпоху. Своей мученической гибелью монахи Трофим, Василий и Ферапонт в очередной раз повергли скептиков, пополнив собой сонм русских святых. Со всей России съехались тогда на их погребение лучшие ее звонари, всю Светлую неделю не умолкал над Оптиной, как и положено, пасхальный звон. Со всей России с того момента и по сей день не иссякает к их могилам паломничество жаждущих исцеления и помощи в своих бедах. И они ее получают. Вместе с той Пасхальной Радостью, которая всегда рядом с нами, если сами мы способны увидеть ее и воспринять…
Что касается знамений, напомним: спустя ровно полгода после Пасхи 1993-го, на Белый дом двинулись танки. Россия вступила в новую эпоху… Как же хочется верить, что все-таки — не последнюю!
Мария Ветрова

«Я ХОТЕЛ БЫ УМЕРЕТЬ НА ПАСХУ…»

Многие до сих пор, в простоте душевной, полагают, что в монахи идут только темные, необразованные или забитые люди. Как любят определять на Западе – «неудачники», «лузеры». Однако мало кто знает, что, например, иеромонах Василий, зверски убитый вместе с иноками Трофимом и Ферапонтом, в мирской жизни был … выпускником факультета журналистики МГУ и мастером спорта.

Игорь Росляков, так звали его в миру, в свое время был капитаном(!) сборной МГУ по ватерполо и одним из ведущих игроков сборной СССР! Об этом практически никто не знал даже в самом монастыре, пока много лет спустя в Оптину не привезли пожелтевший номер «Известий», где на одной из фотографий Игорь Росляков победно держит в руках кубок чемпиона.

Однажды у иеромонаха Василия спросили о его самом заветном желании. Отец Василий ответил тогда: «Я хотел бы умереть на Пасху, под звон колоколов».

РУССКИЕ БОГАТЫРИ

О. Ферапонт (в миру Пушкарев Владимир Леонидович) в монастыре работал в столярной мастерской. Был человеком невероятной физической силы. Известно, например, что срочную службу в армии Пушкарев проходил в составе сил специального назначения — спецназе. Поговаривали, что имел даже «черный пояс». После окончания службы, он остался в армии по контракту и прослужил в общей сложности в рядах СА пять лет.

Монастырские старожилы помнят весьма примечательный случай, когда на о. Ферапонта напали трое панков-наркоманов, которые в начале 90-х годов постоянно тянулись в Оптину пустынь (одно время при монастыре даже стихийно сложилась настоящая община разного рода неформалов-хиппи-панков). Произошло это нападение на крыльце перед паломнической столовой и свидетелями его оказалось несколько десятков человек. Отец Ферапонт столь стремительно разбросал нападавших, что никто из окружающих не только не успел вмешаться, но даже осознать происшедшее.

Вместе с тем, это был человек столь тихий, кроткий, не привлекавший к себе внимание, что когда стало известно о его гибели, не все насельники монастыря смогли вспомнить о ком идет речь. Некоторые из хорошо знавших его людей сообщали о том, что инок предчувствовал скорую смерть. Так, например, будучи прекрасным плотником о. Ферапонт перед Пасхой неожиданно раздал свой лучший инструмент другим мастерам; когда его спрашивали для чего он это делает, о. Ферапонт либо отмалчивался, либо отвечал, что более плотничать ему не придется.

Погибший рядом с ним о.Трофим (в миру Татарников Алексей Иванович) до пострижения был моряком рыболовецкого флота.

В монастыре он почитался мастером на все руки, брался за все хозяйственные работы. Великолепно управлялся с трактором, который использовался для распашки монастырских огородов. Крепкий, высокий мужчина, он был с железом на «ты». Остались воспоминания о его недюжинной физической силе. Однажды он завязал узлом кочергу. Многие, знавшие его, вспоминали, что о. Трофим легко гнул пальцами гвозди; гвоздь-сороковку, например, он закручивал кольцом или винтом. Делал это он с досады, если молитва не шла.

На Руси физической силой удивить непросто — здоровых мужиков во все времена было немало — но подобную силу рук следует все же признать незаурядной даже по русским меркам.

ЗЛОВЕЩИЕ ЗНАМЕНИЯ

В ту известную теперь во всем мире Пасху 1993 года, когда пролилась кровь трех оптинских иноков: иеромонаха Василия, инока Трофима и инока Ферапонта, — были зафиксированы трагические знамение. Так, при уборке алтаря, перед самой Пасхой, когда работа просто кипела, у инока Филиппа, сорвался нож, которым он чистил подсвечник, и он поранил себе руку. Монах, зажимая рану, выбежал из алтаря: нельзя было допустить и падающей капли — при пролитии в святом месте крови алтарь пришлось бы освящать заново. Перевязывавший ему руку алтарник не удержался от сокрушения: «Что происходит?! За страстную седмицу – уже четвертая кровь в алтаре. То копие сорвалось при проскомидии, то еще какие-то раны. Что это – кровь в алтаре? К чему?» Теперь это, увы, стало понятным.

Многие потом вспомнили не менее зловещие предзнаменования на Пасху перед Чернобыльской катастрофой. Тогда в храмах гудел ветер, опрокидывая порой в алтарях даже…потиры – Чаши со Святыми Дарами! Как писал подвижник нашего времени схимонах Симеон (Кожухов, преставился в 1928): «С нами Бог говорит не разговорным языком, но показательно».

НЕЗРИМОЕ ЕДИНЕНИЕ НЕБЕС И ЗЕМЛИ

Удивительна связь между Церковью земной, еще воинствующей с врагом рода человеческого, и Церковью Небесной, уже победившей и торжествующей. В самую Страстную Субботу 1993 года, за день до ритуального убийства трех оптинских иноков, из Киева привезли частицы облачения священномученика Владимира, митрополита Киевского и Галицкого. Их раздали монастырской братии буквально за несколько часов до трагедии. В связи с этим, наверное, отнюдь не простым совпадением, а Промыслом Божием является тот факт, что к вере иеромонаха Василия, тогда еще студента факультета журналистики МГУ Игоря Рослякова, привела преподаватель журфака Тамара Владимировна Черменская. В ее семью он на правах друга вошел как-то просто и органично.

Так вот, сама Тамара Владимировна принадлежит роду Богоявленских – и является дальней родственницей … самого священномученика Владимира, частицы облачения которого незадолго до смерти как раз и получил иеромонах Василий. Удивительно, что передавали ему их в момент пения тропаря «Благообразный Иосиф, с древа снем пречистое тело Твое…» Именно этот тропарь, по свидетельству очевидцев, пел, идя на смерть, и священномученик Владимир (Богоявленский), которого чуть ли не за воротами Киево-Печерской Лавры расстреляли, а потом, еще живого, добили штыком коммунисты.

Не просто совпадением выглядит и то, что святитель Владимир, митрополит Киевский и Галицкий, стал ПЕРВЫМ (!) мучеником в огромном сонме новомучеников, которые пострадали от большевистского режима. В каком-то смысле, принявший мученическую кончину иеромонах Василий Оптинский тоже является первомучеником – но уже последних времен грядущего антихриста, при котором, согласно пророчествам, тоже потекут реки христианской крови. Слишком уж явно-ритуальным было убийство трех оптинских иноков.

Остается добавить, что в подмосковном Королеве давно уже стоит храм, который освящен… в честь священномученика Владимира, митрополита Киевского и Галицкого.

ДОРОГО ЯИЧКО… ПРОШЛОГОДНЕЙ ПАСХИ ХРИСТОВОЙ

Одна из послушниц, тогда еще работавшей журналисткой в Санкт-Петербурге, по приезде в знаменитую Оптину пустынь имела разговор с иноком Трофимом – одним из трех монахов, убиенных на Пасху 1993 года. Беседа состоялась в самый канун того Великого Праздника – непосредственно 17 апреля. Инок Трофим показал тогда еще только воцерковляющейся журналистке, не особо верящей в чудеса, освященное пасхальное яйцо, сохраненное им с прошлогодней Пасхи. При этом будущий преподобномученик (а то, что он рано или поздно будет прославлен в этом чине, думаю, нет сомнений) очень просто сказал ей, что завтра на разговение он съест это яичко, и тогда его собеседница убедиться, что оно абсолютно свежее. «Тогда поверишь?» – добавил инок Трофим, имея в виду веру в чудеса.

Так получилось, что перед самым убийством, спеша на звонницу, где и произошла трагедия, инок Трофим успел разговеться тем самым яичком. Но без журналистки. Однако последняя все-таки была извещена о чуде. В отчете патологоанатома говорилось о СВЕЖЕМ (!) яйце, съеденном монахом перед смертью. А чуть позже при съемке фильма «Оптинские новомученики» оператор, повествуя «картинкой» о последней трапезе убиенного монаха, заснял скорлупу того самого яйца, которое инок Трофим показывал журналистке из Санкт-Петербурга.

ЧУДЕСА НА МОГИЛАХ ИНОКОВ

Мученическая гибель наших современников повлекла за собой такую цепь разного рода чудес и знамений, что уместно говорить о мировоззренческом перевороте, который, возможно, она знаменует. Уже на 40-й день с момента убийства монахов на их могилах произошло первое исцеление человека, признанного медициной неизлечимо больным. И с той поры уже многие тысячи людей стали свидетелями явленных миру чудес. Многие вырезанные о. Ферапонтом кресты с течением времени стали мироточить. Ровно через год после гибели иноков обнаружилось и обильное мироточение крестов, поставленных на самих могилах.

На этих могилах отмечены многочисленные случаи исцеления страдающих неизлечимыми болезнями людей. Хотя не существует канонических молитв новомученикам, паломники отмечают чудесную помощь наркозависимым, которую дает обращение к о. Трофиму; а вот молитвенное обращение к о. Василию помогает в дороге.

Даже по православной религиозной традиции — весьма богатой примерами чудес и знамений — подобное представляется исключительным событием. Зафиксированы многочисленные чудеса, связанные с личными вещами погибших монахов. Крест о. Василия, перешедший после раздела его вещей иноку о. Ипатию, стал мироточить на 40-й день после гибели прежнего владельца. Начиная с 1993 г. случаи его мироточения отмечались неоднократно и зафиксированы как заявлениями очевидцев, так и видеосъемкой. Благоухающее миро собирается в целлофановый пакет и используется для помазания прихожан.

Явленные за прошедшие годы чудеса столь многочисленны и так убедительно свидетельствуют о Божественной благодати на всем, что связано с оптинскими новомучениками, что возможно, уже нынешнее поколение (т. е. современники убиенных) сможет увидеть причисление их к лику святых…

В свое время Святой Иоанн Кронштадский пророчествовал, что Россия не погибнет до тех пор, пока жив будет хотя бы один человек, готовый умереть за Господа Бога!