И Британскую школу Святого Георгия, где изучал английский язык. Затем его перевели в немецкую школу "Гумбольд Шуле". В 13 лет он был принят в высший кадетский корпус Венесуэлы "Марискаль де Аякучо", который окончил с самыми высокими оценками. В 1978 году Ростислав был представлен к награде министерства обороны Венесуэлы за достижения в изучении военных и гражданских дисциплин. Он также выиграл конкурс на получение стипендии для учебы в университете.

В 1981 году Ростислав окончил Университет Венесуэлы имени Симона Боливара по специальности «инженер химик». После окончания университета читал курс по химическому инжинирингу в Политехническом колледже министерства обороны и в университете "Метрополитен". В эти же годы он закончил несколько курсов и специальных программ по менеджменту, финансам, бизнес администрированию, философии и психологии, совмещая с учебой коммерческую деятельность.

В 1981 году основал собственную компанию "Ростик Интернэшнл" (Rostik International), занимавшуюся импортом и торговлей электроникой (Pioneer, TDK, Aiwa, Moulinex, Kodak, Panasonic). Холдинг "Ростик Интернэшнл" занимался лизингом и консультированием по финансовым вопросам; имел в своем составе фабрику по пошиву женской одежды и реализовывал ее; небольшой обувной магазин в "Хилтоне"; осуществлял производство и распространение полного ассортимента контактных линз и другой оптики. Ростислав с партнерами владел также студией, оснащенной оборудованием, необходимым для дублирования, изготовления и редактирования субтитров, а также копирования в объеме 3600 копий фильмов в день.

Ростислав Ордовский-Танаевский Бланко сыграл важную роль в формировании современного ресторанного рынка и ресторанной культуры России и стран постсоветского пространства.

В 1984 году он совершил несколько деловых поездок в СССР для проведения двух советско венесуэльских кинофестивалей. Тогда же он помогал организовать обучение латиноамериканских врачей в Институте микрохирургии глаза у Святослава Фёдорова.

В 1987 году Rostik International получил от компании Kodak предложение по организации фотопредприятий в европейской части Советского Союза.

В 1988 году было зарегистрировано первое совместное фотопредприятие "Эстоника" в Таллине. В итоге, была построена сеть фото магазинов «Фокус», в которую входило более 400 предприятий.

В 1989 году Ростислав Вадимович открыл первый ресторан в Москве El Rincon Espanol. Сегодня он является президентом корпорации «Ростик Групп», куда входит болеe 500 ресторанов, кофеен и предприятий быстрого обслуживания под такими торговыми марками как "Планета Суши", "IL Патио", T.G.I. Fridays, Costa Coffee, "Американский бар и гриль", "Бенихана", «РОТИК’C kfc» и других, а также туристическая компания "Карсон туризм", холдинг недвижимости «КорпЭстейт» и гипермаркеты здоровья «Плениа». Предприятия расположены более чем в 40 городах России, странах СНГ и Европы, включая Балтию.

Ростислав широко известен как один из успешных предпринимателей, совмещающих знание интернационального бизнеса и локальных рынков, также он обладает превосходной репутацией партнера и руководителя, способного извлекать синергию из сотрудничества.

За 25 лет своей деятельности, он успешно сотрудничал с такими международными компаниями как: Walt Disney, Eastman Kodak Company, Yum!Brands, Whitbread Plc, Сarlson Restaurants Worldwide.

Ростислав Ордовский-Танаевский Бланко - первый российский бизнесмен, удостоенный ежегодной национальной премии в области бизнеса "Персона года" дважды: в 2001 году в номинации "Руководитель предприятия потребительских услуг" за выдающийся личный вклад в развитие ресторанного бизнеса в России и в 2002 году как лидер отрасли в области ресторанного бизнеса.

В 2003 году Ростислав Ордовский-Танаевский Бланко получает награду конкурса "Деловые люди 2003" в номинации "Прорыв года".

В 2006 году Ростислав одержал победу в национальном этапе конкурса "Предприниматель года" (Ernst & Young), и в июне 2007 года представлял Россию на мировом финале в Монте Карло.

В 2007 году ОАО "Росинтер Ресторантс Холдинг" стала первой ресторанной компанией, вышедшей на российский фондовый рынок (РТС, ММВБ, тиккер: ROST).

В 2009 году Ростислав становится лауреатом ресторанного «Оскара» Hamburg Foodservice Prize 2009 (в рамках Международного форума Foodservice и торговой выставки Internorga) за развитие и новаторство российского ресторанного рынка.

Ростислав Ордовский-Танаевский Бланко является одним из основателей Федерации рестораторов и отельеров России, а также действующим членом общественной организации "Деловая Россия".

По возвращении в Россию он принял активное участие в организации Центра связи Организации российских юных разведчиков (ОРЮР). Ростислав является одним из руководителей ОРЮР. Он также содействовал становлению и других скаутских центров в Москве (на Крутицком подворье), Санкт Петербурге, в Ивановской области (Плес), Краснодарском крае (Анапа) и т.д.

Он свободно владеет четырьмя языками.

В сентябре 1989 года Ростислав женился на дочери одной из самых известных в мире гимнасток, 18-кратной олимпийской медалистки Ларисы Латыниной - Татьяне. Он была балериной в ансамбле "Березка".

У них два сына: Константин и Вадим.

Николай Александрович Ордовский-Танаевский (1863–1950), прадед по отцовской линии Ростислава Вадимовича Ордовского-Танаевского Бланко, всю жизнь состоял на государственной службе и Февральскую революцию встретил на посту губернатора Тобольска. В 1918 году он был арестован ЧК по так называемому офицерскому списку, сидел в Петропавловской крепости в Петрограде. В газетах даже была опубликовала его фамилия в перечне казненных в ответ на убийство председателя Петроградского ЧК М. С. Урицкого. Но он совершенно случайно остался жив, просто его перевезли в Кронштадт. В конце 1918 года Николаю Александровичу удалось бежать от большевиков через Эстонию в Германию. Там, в Гамбурге, он принял сан, затем монашеский постриг с именем Никодим.

Ростислав Ордовский-Танаевский Бланко рассказывает:

«Мой прадед, Николай Александрович Ордовский-Танаевский, был губернатором Тобольска, самым молодым в царской России. Народ его любил, и, когда произошла революция, ему удалось избежать печальной участи многих белых офицеров. Он добрался до Петербурга, а оттуда очень сложным путем попал в Югославию, где испытал все тяготы эмиграции. Как и многие другие офицеры, он не смог нарушить клятву верности императору и предпочел изгнание. Все это его так потрясло, что он решил посвятить жизнь служению Богу и стал монахом».

Примерно в 1930 году Н. А. Ордовский-Танаевский переехал в Королевство Сербов, Хорватов и Словенцев, где служил в различных городах и поселках. В 1945 году он снова переехал в Германию и долгое время жил там в лагерях для перемещенных лиц. Скончался он в Баварии 20 сентября 1950 года.

Н. А. Ордовский-Танаевский был женат (с 1885 г.) на Елизавете Павловне (урожденной Петровой) (1864–1942). Она умерла в эмиграции в сербском городе Велика Кикинда. От этого брака осталось шесть детей.

Старший сын, Александр Николаевич Ордовский-Танаевский (1885–1942), окончил восточный факультет Санкт-Петербургского университета. Он умер в блокаду, и его потомки до сих пор живут в России.

Дочь Зоя умерла в Ревеле в 1890 году, а сын Борис - в том же городе в 1895 году.

Елизавета Николаевна Ордовская-Танаевская (1894–1961) эмигрировала в Швейцарию, где и живут теперь ее потомки.

Всеволод Николаевич Ордовский-Танаевский, родившийся в 1900 году в Ревеле, в 1938 году был арестован и расстрелян (его реабилитировали посмертно в 1989 г.).

Николай Николаевич Ордовский-Танаевский родился в Ревеле 14 июня 1897 года. Он прошел боевым офицером всю Первую мировую войну, затем - всю Гражданскую. При отступлении остатков Белой армии в Румынию на руках его жены, Ольги Адамовны (урожденной Превыш-Квинто), замерз их первенец. Поскитавшись по Европе, Николай Николаевич скончался в Германии 10 марта 1981 года. Ольга Адамовна пропала без вести в 1945 году.

Их сын, Вадим Николаевич Ордовский-Танаевский, родился в сербском городе Земуне 10 ноября 1924 года. Это было время, когда оставшихся на Родине Ордовских-Танаевских воспитывали в любви к ней и в ненависти ко всем, кто живет «на проклятом Западе». Для пущей верности им всем «отрезали» часть фамилии, сделав из них просто Ордовских. Но жизнь продолжалась по обе стороны «железного занавеса», хотя члены этой многочисленной семьи почти шестьдесят лет (с 30-х по конец 80-х гг.) практически ничего не знали друг о друге.

Семью Ордовских-Танаевских, в самом деле, разбросало по всему миру. Например, Дмитрий Александрович Ордовский-Танаевский (1854–1880), старший брат Николая Александровича, воевал в Сербии, а после ранения поступил в Николаевскую военно-инженерную академию. Он был изобретателем орнитоптера (самолета с машущим крылом) и скоропостижно скончался в 26-летнем возрасте. Его потомство по линии сына Владимира живет в России. А вот его младший сын Константин Дмитриевич Ордовский-Танаевский (1880–1939), участник Русско-японской войны, в том числе знаменитого прорыва крейсера «Аскольд», вместе с женой и детьми эмигрировал в Сербию. Он умер 21 октября 1939 года в Белграде, а его потомство обосновалось в США.

Иван Александрович Ордовский-Танаевский (1868–1951), младший брат Николая Александровича, был принят в труппу Императорского Мариинского театра. Одновременно он закончил Военно-медицинскую академию, стал флотским врачом, участвовал в защите Порт-Артура, а позже, вместе с женой и тремя детьми, эмигрировал во Францию.

В Сербии Вадим Николаевич Ордовский-Танаевский начал учиться на стоматолога, но главным делом своей жизни он считал издание русских книг. Одновременно с этим он издавал журнал на русском языке «Явь».

Однажды, приехав по издательским делам в Париж, Вадим Николаевич случайно попал в полицейскую облаву. Он был русским и лицом без гражданства, а посему французы, не долго думая, сдали его в советское посольство. После этого его военным самолетом доставили в советскую оккупационную зону в Германии, где им активно занялся СМЕРШ - военная контрразведка. После мучительных допросов Вадима Николаевича решили расстрелять, но ему удалось спастись: в тюрьму прибыл какой-то большой начальник, акцию отложили до утра, а ночью Вадим Николаевич умудрился бежать.

После этого, как и многим другим русским эмигрантам, 23-летнему В. Н. Ордовскому-Танаевскому стало очевидно, что продолжать жить в Европе опасно для жизни.

«Мой папа родился уже в Югославии. В Югославии тогда было много белоэмигрантов. Когда началась Вторая мировая война, у них появилась надежда, что немцы помогут освободить Россию от большевиков. Но возрождение России в планы Германии не входило - у немцев были свои цели. А в конце войны, когда союзники заняли Югославию, эмигрантов из России стали выдавать Сталину. Очень многие были расстреляны, попали в концлагеря. И тогда русские стали искать возможность уехать подальше, например, в Латинскую Америку, - Европа стала небезопасна. Папа подал документы на получение визы сразу во все посольства, и первое разрешение, которое он получил, было в Венесуэлу. Страна тогда переживала кризис и очень нуждалась в образованных людях. Отец же закончил стоматологический факультет университета».

Приехав в Венесуэлу в 1948 году, В. Н. Ордовский-Танаевский все начал с нуля, ибо у него в кармане были лишь деньги, которые он успел заработать, леча зубы пассажиров парохода, переплывавшего Атлантику. В Венесуэле Вадим Николаевич стал работать зубным врачом. Потом он обзавелся семьей, женившись на испанке Геновеве Бланко, которая в двадцатилетнем возрасте приехала в Венесуэлу с шестью братьями и сестрами. В то время, после гражданской войны, в Испании была разруха, и многие испанцы уезжали в бывшие испанские колонии в поисках лучшей жизни. Кстати сказать, именно благодаря предпринимательским способностям Геновевы молодая семья вскоре открыла свое дело в области торговли и производства мебели, создав компанию «Cadenas Comerciales» - один из крупнейших торговых домов в Венесуэле.

По словам Ростислава Ордовского-Танаевского Бланко, ему очень повезло с родителями. Он характеризует их следующим образом:

«Мама - очень темпераментная, эмоциональная. Отец был воспитан в духе русского офицерства - человек дисциплинированный, с понятиями о чести и долге. Они дополняли друг друга, и от каждого из них я получил все лучшее, что было в русском и испанском национальных характерах».

Русская колония в Венесуэле в то время была небольшая, но достаточно активная. На свои деньги русские построили несколько православных церквей, при них открыли приходские школы. Как мы уже говорили, в создании первого православного храма в Венесуэле (храма Знамения Божьей Матери в Валенсии) деятельное участие принял Вадим Николаевич Ордовский-Танаевский. А еще он создал и долгие годы возглавлял венесуэльское отделение ОРЮР (Организации Российских Юных Разведчиков). Это была правопреемница первого русского скаутского отряда, основанного в Павловске в апреле 1909 года Олегом Ивановичем Пантюховым; в ней дети русских, родившиеся вдали от Родины, постигали душу России, ее историю, веру, литературу и искусство.

30 ноября 1958 года в семье Вадима Николаевича появился на свет сын - Ростислав Вадимович Ордовский-Танаевский Бланко. Родился он в Каракасе, его мать была испанкой, но его начали воспитывать в русском духе.

С самого раннего детства Ростислава обучала гувернантка, тоже русская, которая учила его грамматике и литературе. В Каракасе он окончил десятилетнюю церковно-приходскую русскую школу. В Британской школе Святого Георгия, где учились дети англичан, он овладел английским языком. Затем его перевели в немецкую школу «Гумбольд Шуле» (там он учился до восьмого класса). В 13-летнем возрасте он был принят в высший кадетский корпус Венесуэлы «Марискаль де Аякучо» (Mariscal de Ayacucho), который он окончил с самыми высокими оценками.

После окончания кадетского корпуса перед Ростиславом встал очень непростой выбор. Его приняли в Морскую академию - самое элитное военное учебное заведение в Венесуэле. Юношу очень привлекала военная карьера, но, в конце концов, он выбрал гражданский путь, поступив в университет.

В 1981 году Ростислав окончил университет имени Симона Боливара - один из лучших венесуэльских университетов - по специальности инженер-химик. К этому времени его бизнес-карьера уже насчитывала четыре полноценных года: неугомонный сын эмигрантов совмещал учебу с распространением и продажей сначала книг, а затем новейшей электроники фирмы «Pioneer».

Об этом периоде своей жизни он рассказывает так:

«У родителей был крупный по тем временам торговый центр, и я с двенадцати лет участвовал в семейном деле. Еще учась в кадетском корпусе, я провел мою первую сделку: договорился с издательством о покупке партии учебников по оптовой цене, которые продал по себестоимости одноклассникам. Коммерческой выгоды эта сделка не принесла, но я получил огромное удовольствие от того, что у меня все так здорово получилось».

В эти годы начали проявляться высочайшая работоспособность и удивительная контактность, доставшиеся Ростиславу от матери-испанки. По всей видимости, он уже тогда ощутил, что хочет все на свете попробовать сам.

После окончания университета имени Симона Боливара Ростислав стал читать курс по химическому инжинирингу в Политехническом колледже Министерства обороны и в университете «Метрополитен». Одновременно с этим он со всей «испанской» страстью окунулся в предпринимательство. Прежде всего, он продолжил заниматься электроникой. Помимо этого, вместе с четырьмя партнерами-венесуэльцами он создал самую большую в стране видеостудию, которая покупала права на иностранные фильмы, делала субтитры, тиражировала фильмы и продавала их. Получалось где-то 3600 копий в день, и это позволяло удерживать 20-процентную долю рынка. В результате студия стала официальным представителем кинокомпании Уолта Диснея в Венесуэле.

В 1981 году Ростислав основал первую собственную компанию. Он назвал ее «Ростик Интернэшнл» (Rostik International), прекрасно помня, что в детстве все его звали Ростик. С помощью этой компании он расширил импорт электроники и дистрибьюторскую деятельность, включая розничную продажу, став в результате одним из важнейших южноамериканских клиентов таких известных фирм-производителей, как «Panasonic», «Moulinex», «Kodak» и др. Кроме того, вместе со своим двоюродным братом он начал заниматься распространением на венесуэльском рынке американского медицинского оборудования. Так приобретался опыт работы на международном уровне. В это время ему было всего 23 года.

А в 1984 году Ростиславу вдруг позвонил советский коммерческий атташе в Венесуэле В. В. Легоньков. Как потом выяснилось, ему рассказали, что в Каракасе живет один венесуэлец, который прекрасно говорит по-русски и занимается распространением кино- и видеопродукции. В результате Ростислав получил официальное приглашение поехать в СССР, где он должен был стать гостем Ташкентского Международного фестиваля азиатского, африканского и латиноамериканского кино.

Для СССР в те времена этот фестиваль был важнейшей политической акцией. Приглашение было очень почетным, но для поездки необходимо было ответить самому себе на один весьма непростой вопрос: а не будет ли у выходца из семьи эмигрантов проблем при его появлении в «империи КГБ»? Отец, Вадим Николаевич, прекрасно помнил свой «Париж», а прадед, Николай Александрович Ордовский-Танаевский, красочно описал свое «знакомство» со славными чекистами в 1918 году. И все же семья, в конце концов, решила, что Ростик должен поехать. Согласно официальным документам, он родился в Венесуэле, был гражданином Венесуэлы, и это должно было послужить ему гарантией безопасности. И он отправился в эту поездку прежде всего для того, чтобы увидеть далекую страну, о которой ему столько рассказывали, с тайной надеждой разыскать там кого-нибудь из родственников.

Ростислав Ордовский-Танаевский Бланко вспоминает:

«Конечно, это была полная неожиданность. Я позвонил папе, и папа - мне все-таки очень повезло с родителями - сказал, что я, конечно же, должен ехать. Ты гражданин Венесуэлы, сказал он, тебе нечего бояться. Может быть, тебе удастся разыскать кого-то из наших. И показал мне советскую газету со статьей, подписанную фамилией Ордовский-Танаевский. А тут еще известный венесуэльский офтальмолог, тоже русского происхождения, Жорж Ган, узнав, что я еду в СССР, попросил передать приглашение от министерства здравоохранения Венесуэлы: „Там есть профессор Федоров, хорошо бы его найти и пригласить к нам на конференцию офтальмологов. И я поехал“».

В самом деле, за несколько дней до отъезда в Россию друг детства, тоже русского происхождения, Георгий Анатольевич Ганн (доктор Жорж, как называли его в Каракасе) - молодой венесуэльский офтальмолог - попросил Ростика разыскать в Москве известного русского профессора Святослава Николаевича Федорова и пригласить приехать в Венесуэлу. При этом он передал ему официальное приглашение венесуэльского Министерства здравоохранения на имя С. Н. Федорова на участие в ежегодном конгрессе офтальмологов в Венесуэле. С этим приглашением в чемодане Ростислав прилетел в Испанию, там пересел на самолет «Аэрофлота», и с этого начался его «советский опыт».

В Ташкенте Ростислав просмотрел более пятидесяти фильмов, но так и не смог найти ни одного, который обладал бы, по его мнению, коммерческим потенциалом в Латинской Америке. В конце концов, он остановил свой выбор на мультфильме, который и выпустил в прокат в Венесуэле в 1985 году.

На обратном пути он остановился в Москве, где предпринял попытку встретиться с С. Н. Федоровым. Для этого он обратился в Министерство здравоохранения. Но, увы, безуспешно: ему каждый раз отвечали, что профессор очень занят или нездоров. До самого последнего дня своего пребывания в СССР Ростислав так и не мог связаться с С. Н. Федоровым. И тогда он сам нашел адрес Института микрохирургии глаза, взял такси и отправился туда. В результате он увиделся со Святославом Николаевичем и передал ему приглашение.

Находясь в Москве, Ростислав Ордовский-Танаевский Бланко много гулял по городу. Наивный иностранец, он все время искал место, где можно было бы быстро перекусить. Но ему везде попадались одни лишь объявления на закрытых дверях: «Санитарный день», «Санитарный час» или «Мест нет» при пустом зале… А еще он никак не мог купить фотопленку «Kodak», которой привык пользоваться дома. Ее не было даже в валютной «Березке»…

Таким образом, правнук губернатора Тобольска в свой первый приезд в Россию «постигал советские реалии».

В конечном итоге ему пришлось довольствоваться пленкой производства ГДР, однако уже в Венесуэле выяснилось, что проявить ее невозможно, так как это «прошлый век». Пропали бесценные кадры, сделанные в России, фотографии родственников, которых ему удалось-таки разыскать…

В ноябре 1984 года Ростислав Ордовский-Танаевский Бланко принял в Каракасе С. Н. Федорова.

Сам он потом вспоминал об этом:

«В Венесуэлу приехал по приглашению Министерства образования Святослав Федоров. Я организовал встречу - его даже президент встречал - и конференцию на высшем уровне. Это было очень здорово: я, мальчишка, сумел организовать приезд величайшего офтальмолога! Я взял все расходы по организации конференции на себя, и впоследствии это принесло мне хорошие плоды. Я отправил 27 врачей учиться к Федорову в Москву и к тому же продал им необходимое оборудование - на $2000–3000 каждому».

Так начиналась деятельность Ростислава в России. Далее он организовал два фестиваля венесуэльских фильмов в СССР и два фестиваля советских фильмов в Венесуэле. Ему удалось это сделать, так как это были уже «перестроечные» времена, и в 1987 году ему первому разрешили практически без цензуры отбирать фильмы. Он привез в Венесуэлу целую делегацию из СССР, в составе которой был и его русский кузен Михаил Львович Ордовский, режиссер «Ленфильма», автор фильмов «Случайные пассажиры», «Каждый десятый», «Сказание о храбром Хочбаре» и др. Первый фестиваль имел оглушительный успех.

Потом в течение нескольких лет Ростислав пытался стать импресарио и организовывал турне русских классических ансамблей по Латинской Америке. Наиболее крупным событием сталдвухмесячный тур Большого детского хора и балета Гостелерадио СССР под управлением В. С. Попова.

Для латиноамериканцев он организовал несколько туристических маршрутов по СССР, сам освоив профессию гида. Всю эту деятельность нельзя считать неудачной, но результаты никак не устраивали амбициозного Ростислава. Он прекрасно понимал, что настоящих условий для полноценного бизнеса еще нет, что надо ждать… Однако его натура требовала действий, и он продолжал искать новые возможности. За четыре года он побывал в СССР десять раз.

Постепенно Ростислав начал распродавать свой бизнес в Венесуэле и концентрироваться на проектах в СССР. Он верил, что с приходом к власти М. С. Горбачева будут появляться все новые и новые возможности для бизнеса, и эта вера не обманула его. Он работал как сумасшедший…

В 1985 году он начал общаться с Давидом Эпельбаумом, которому принадлежала самая большая в Венесуэле сеть ресторанов быстрого питания «Tropi Burger». Ростислав предложил ему начать совместные проекты по открытию таких же ресторанов в СССР. Одновременно с этим он обсуждал с компанией «Eastman Kodak Со» возможность совместных попыток завоевания советского фоторынка.

И вот в 1987 году «Kodak» предложил Ростиславу организовать и взять на себя руководство шестью проектами розничной торговли фотопродукцией в европейской части СССР: в Прибалтике, в Ленинграде, в Московском регионе, на Украине и в Белоруссии. Все это должно было осуществляться в рамках крупного советско-американского проекта, договор о котором был подписан М. С. Горбачевым и Рональдом Рейганом.

В январе 1988 года Ростислав зарегистрировал свое первое совместное фотопредприятие «Эстоника» в Таллине. Затем последовали аналогичные проекты в Ленинграде, в Киеве, в Тбилиси и в Ереване. Американцы инвестировали деньги в открытие магазинов, поставляли оборудование. Однако Ростислава гораздо больше интересовал проект по созданию в СССР сети ресторанов быстрого обслуживания. Он всем своим нутром чувствовал, что это - именно то, что нужно. О сорвавшемся тогда проекте с Давидом Эпельбаумом он сожалеет по сей день:

«Мне удалось договориться с „Tropi Burger“ об открытии ресторанов „Burger King“ в Москве. К сожалению, они потом отказались - очень много рисков, неконвертируемый рубль… Только поэтому „Макдональдс“ сегодня - лидер этого рынка в России. Если бы „Burger King“ тогда все-таки решился, могло бы сложиться иначе».

Главной проблемой оказались вопросы снабжения. Было от чего впасть в отчаяние… В 1989 году Ростислав получил предложение об использовании для открытия ресторана половины фойе гостиницы «Москва». Площадь предложенного места составляла 130 квадратных метров - размеры не идеальны, но зато это был самый центр Москвы.

Для реализации этого проекта Ростислав нашел в Венесуэле еще одного «безумца» (именно так его самого в то время называли и дома, и в Москве). Это был Фелисиндо Мартинес, очень хороший ресторатор, который поверил ему, построил ресторан, разобрал его, запаковал в контейнеры и отправил в СССР. Ресторан был назван «El Rincon Espanol» (Испанский уголок), и он мгновенно завоевал успех.

Это было в июле 1990 года. А в сентябре 1989 года Ростислав женился на Татьяне Латыниной, дочери Ларисы Семеновны Латыниной, одной из самых знаменитых в мире гимнасток, 9-кратной чемпионки Олимпийских игр, многократной чемпионки мира, Европы и СССР.

Татьяна гимнасткой не стала, зато она окончила школу при ансамбле Игоря Моисеева и была принята в знаменитый хореографический ансамбль «Березка», с которым за пятнадцать лет объездила весь мир. На гастролях в Венесуэле она и познакомилась со своим будущим мужем. Говорят, что Лариса Семеновна была в шоке, и молодые расписались тайком, а мама потом не разговаривала с дочерью два месяца.

Женитьба привнесла в жизнь Ростислава Ордовского-Танаевского Бланко стабильность, дала ему «дом» в Москве и сыновей Константина и Вадима. Последний, кстати, родился в 1994 году и был назван в честь деда, Вадима Николаевича Ордовского-Танаевского, который скончался 26 ноября 1990 года.

В 1991 году Ростислав зарегистрировал российскую компанию «Росинтер», которая стала развивать на территории России и стран СНГ фото- и ресторанный бизнес.

В том же году после переговоров, длившихся целый год, был подписан договор аренды и построен ресторан швейцарской кухни «Ле Шале».

В 1992 году Ростислав начал планировать создание своих первых ресторанов быстрого обслуживания. Первым проектом был «Комби’с» (рестораны быстрого обслуживания), вторым - «Ростик’с» (рестораны, где подают жареных цыплят). Ресторанный бизнес и фотобизнес стали развиваться параллельно.

В это же время началось развитие двух других концепций: семейных ресторанов «Патио пицца» и «Американский бар и гриль», а чуть позже - ресторанов японской кухни «Планета суши».

Об этом периоде своей жизни Ростислав Ордовский-Танаевский Бланко рассказывает:

«В 1992-м мы открыли ресторан „Ле Шале“. Результат был потрясающий! Успех, толпа народа. Я понял, что надо продолжать. Мы открыли третий ресторан - это была „Патио пицца“ на Волхонке, напротив Пушкинского музея. Грандиозный успех!

А потом появился „Ростик’с“ - первый был открыт в ГУМе в 1993 году. Тогда же мы открыли „Санта Фе“ - это был самый масштабный наш проект. Невиданный по тем временам бюджет - $5 млн. К 1998 году у нас было около 40 ресторанов - не только в Москве, но в Омске, Томске. Открывать рестораны в регионах нам было проще, чем другим: у нас там уже были представительства „Kodak“, были связи и надежные партнеры».

В настоящее время Ростислав Ордовский-Танаевский Бланко - это предприниматель, создавший за четверть века успешный сетевой бизнес - заведения фаст-фуда и семейные рестораны. Его опыт уникален - других рестораторов такого масштаба в России нет.

Для справки: корпорация «Ростик Групп» существует на российском рынке с 1990 года и включает в себя ОАО «Росинтер Ресторантс Холдинг» (сети демократичных ресторанов «Ростик’с», «Мока Локка», «IL Патио», «Friday’s», «Американский бар и гриль», «Планета суши», «1–2–3 кафе», «Бенихана», «Сибирская корона», а также рестораны «Cafe des Artistes», «Санта Фе» и другие), компании «Фокус» (фотоуслуги), «Карлсон Туризм» (туристический бизнес), «Росервис» (производство полуфабрикатов, хлебобулочных и кондитерских изделий), а также группу компаний по управлению недвижимостью.

Общая выручка ОАО «Росинтер Ресторантс Холдинг» за девять месяцев 2008 года составила $254,7 млн, валовая прибыль - $61,7 млн. По состоянию на конец сентября 2008 года комания управляла 296 ресторанами в 32 городах России, СНГ и Центральной Европы, включая страны Балтии.

Думаете, это просто? Пережить пять финансовых кризисов в Венесуэле и России. Пришлось пережить, выжить - и снова преуспеть. Сохранить бизнес, желание жить и работать - и сохранить мечту...

Ростислав Вадимович, вам свойственно оглядываться назад, анализировать прошлое, извлекать уроки?

Делаю это каждый год. В январе-феврале анализирую события прошедшего года и задумываюсь: а что бы сделал иначе, оказавшись в январе прошлого года и зная то, что знаю сегодня? И всегда появляется много идей, дающих развитие бизнесу.

Я начал практиковать подобный подход еще в начале 90-х, тогда мы работали с «Кодаком» и с партнерами каждый год устраивали выездные конгрессы для сотрудников. Таиланд, Япония, Бразилия, Венесуэла - мы знакомили их с миром, проводили мастер-классы, обучали… И вот на одном из таких мероприятий мы задались вопросом: насколько была бы больше наша прибыль, если бы мы внедрили годом ранее все то, что освоили сейчас? Так я приучил себя анализировать год прошедший, чтобы войти в год грядущий.

Считается, что в бизнесе нет сослагательного наклонения...

Всегда анализирую и свои успехи, и провалы - для меня это основа планов на будущее. Я задаю себе всего три вопроса: «Что я могу сделать по-новому?», «Что я могу изменить?», «Что я должен перестать делать?» И также прошу всех моих коллег на них ответить. И каждый год приносит новые идеи и решения. Причем не только в масштабах бренда или целого бизнеса - даже в ежедневной офисной рутине: вместе с моим ассистентом мы решаем, как можем оптимизировать административную работу или эффективнее использовать время.

Сейчас - в век стартапов - опыт имеет значение или смелость и авантюра превыше?

Стартап - это модное название любого нового начинания. И, как известно, 99 из 100 стартапов в итоге умирают. Я уверен, что многолетний опыт важен, но именно благодаря стартапам и предпринимателям новой волны появляются новые направления бизнеса. А крупные компании, глядя по сторонам и постоянно изучая среду, овладевают этими новыми навыками. И иногда даже покупают новые бизнесы и продолжают успешно развиваться. Любой стартап - это две важные составляющие: люди и деньги. Я всегда говорю: «Деньги мы найдем, главное - чтобы были смелые идеи, свежие мысли и нужные люди». Так что все идет параллельно: важен и опыт, и предпринимательские начинания. Опытные бизнесмены наблюдают за новичками в бизнесе и вдохновляются их идеями: что-то копируют, что-то берут за основу для новых проектов… Но в больших компаниях очень трудно заниматься стартапами и предпринимательством, потому что крупный бизнес зациклен на своих стандартах и бизнес-процессах. В этом случае важно делать проект в тестовом режиме, полностью отключив его от операционного процесса и стандартов компании.

А в своем бизнесе вы часто рисковали?

Да, и не раз. И было огромное количество неудач - но все же удач было немного больше (смеется ). Это миф, что успешный предприниматель успешен всегда.

Предпринимательское чутье важно в ресторанном бизнесе? Это врожденное или приобретенное качество?

Безусловно, чутье необходимо. И это исключительно врожденный талант. Это сравнимо, например, с музыкальным талантом: можно научиться неплохо играть на скрипке, но гением в своем ремесле станешь только благодаря врожденному таланту. В ресторанном бизнесе -также.

Вас называют антикризисным менеджером, бизнесменом, пережившим не один экономический и политический кризис в стране. Как относитесь к этому определению?

Хотел бы, чтобы меня называли иначе, но это действительно так.

А что не так в этом определении?

Думаете, это просто? Пережить пять финансовых кризисов в Венесуэле и России. Пришлось пережить, выжить - и снова преуспеть. Сохранить бизнес, желание жить и работать - и сохранить мечту...

Сегодня никто не говорит о кризисе, но при этом мы понимаем, что покупательская способность населения падает, а вместе с ней - и трафик в ресторанах. Какие в этой ситуации вы видите пути развития бизнеса?

Надо делать так, чтобы в ресторанах всегда было много гостей и чтобы при этом можно было зарабатывать. В непростые экономические времена все совершают одни и те же ошибки: начинают демпинговать, объявляют скидки на блюда, но это путь в никуда. Кризис - это всегда возможность обновиться, найти себя, найти новые решения и дать гостю то, что очень нужно, а именно - внимание, сострадание. Мы все находимся внутри этого кризиса, и нашим гостям очень нужна возможность выйти из дома, расслабиться, отвлечься…

Прогуляйтесь по улицам столицы и посмотрите по сторонам: повсюду появился новый бренд. Он начал чаще мелькать после завершения ЧМ. По-настоящему это давно известный бренд, просто он то появляется, то исчезает, то вновь оказывается в центре внимания. Имя ему - «Аренда-Продажа». Тверская, Новый Арбат, Ленинский… На главных улицах столицы большое количество помещений уже заняты этим «конкурентом». Мы тоже закрыли за всю историю «Росинтера» много ресторанов. Приходилось… Это часть очищения любой компании. Важно это признать, сделать - и начать сначала. Помните у Макаревича была отличная песня - «Начни сначала»...

Сейчас много говорят о личном бренде, и в частности о том, что личный бренд «продает» бизнес, помогает ему расти. Вы ассоциируете себя с «Росинтером». Как, по-вашему, помогает или мешает расти компании личность ее создателя?

А с кем у вас ассоциируется McDonald’s? Мало кто сегодня помнит его создателя Рэя Крока. Это логичные этапы развития компании. Достоин уважения тот предприниматель, чей бренд перерастет его и станет самоценным, независимо от имени того, кто его создал. Это говорит о масштабе концепции и бизнеса. Я буду очень доволен, если лет через 25 люди все так же будут знать компанию «Росинтер».

А управлять уже будет кто-то другой: мои дети или совет директоров, который будет назначать очередного руководителя. Важно, что созданное мною предприятие будет работать. Очень важно, чтобы компания переросла своего основателя, - это обязательный шаг в ее развитии.

В 1993 году вы все же вернулись к идее открыть сеть фастфуда, и появился «Ростикс». Но в 2005-м вы продали этот бизнес. Почему? Поступило хорошее предложение или устали от формата?

На тот момент сеть KFC уже третий раз пыталась зайти на российский рынок. Я понимал, что приход всех крупных американских сетей - вопрос времени. А с такими большими кошельками мне будет трудно конкурировать: они могут сознательно демпинговать цены, пока не вытолкнут местного конкурента с рынка. Подобные сценарии развития событий я наблюдал по всему миру. Дэвид Новак, президент Yum! Brands, сделал мне уникальное предложение, и я решил его принять. Эмоционально было очень больно, но прагматично это решение было самым правильным. Так появилась сеть «Ростикс KFC», а пять лет спустя они убрали слово «Ростикс» из названия. Думаю, что все наши франчайзи сегодня очень довольны этим решением.

Жалко было?

Конечно, жалко. Это был мой проект, и я им гордился.

На каком-то этапе работы вы привлекли к работе в компании сыновей. Считаете ли «Росинтер Ресторантс» семейным бизнесом?

Бизнес может быть семейным, при этом компания может быть и публичной. Дети могут унаследовать акции, но право управлять компанией они должны заслужить. Мой старший сын сейчас работает в «Росинтере» и управляет большим направлением - закупками. Младший - набирается опыта за границей и, возможно, через какое-то время вольется в коллектив.

«У предпринимателя очень большое эго. Ему всегда нужно что-то создать, открыть, нужно признание. Это кормит эго. Но открыть новый проект - это одно, гораздо важнее - 25 лет удерживать бренд на рынке и при этом продавать франшизы».

Вам комфортно работать с сыном?

Работать с сыновьями - это, с одной стороны, мечта, а с другой - очень сложная задача. Сегодня я больше занимаюсь стратегией, поэтому по текущим делам «Росинтера» пересекаемся редко.

Много стратегических решений приходится принимать?

В портфеле компании есть приобретенные франши- зы, а есть собственные проекты, которые вы развиваете по франшизе. Какой бизнес вам ближе?

Эмоциональнее и приятнее, конечно, открывать собственный бренд. Но возможность стать партнером компании мирового уровня, которая является уникальным в своем роде концептом в сегменте casual-dining, и развивать в России такой бренд, как, например, TGI FRIDAYSТМ, - очень ценно. Или, например, получить эксклюзивные права на развитие сети McDonald’s в транспортных хабах - это серьезное достижение. Ну а продать свой бизнес одному из мировых лидеров, так как он осознал, что это единственная возможность зайти на российский рынок, - бесценно.

Вы всегда говорили, что любите конкуренцию, а кто сейчас конкурент компании «Росинтер»?

Сейчас мы конкурируем со всеми площадками, которые предлагают возможность отдохнуть и расслабиться. И, конечно, со всеми ресторанами. Например, на волне интереса к бургерам открылось много заведений подобного формата и любое из них в той или иной степени конкурирует с TGI FRIDAYSТМ. Многие из этих ресторанов, уверен, в ближайшие пару лет закроются, но некоторые, наиболее удачные, останутся и будут на равных конкурировать с TGI FRIDAYSТМ. Так же и с «IL Патио»: любая сеть из трех-четырех ресторанов с шефом-итальянцем является нашим серьезным конкурентом. Да, конечно, им трудно сравниться с нами по охвату, но они борются за того же самого гостя. Что касается нашей паназиатской концепции - было много попыток играть на этом рынке, но, думаю, наша сеть уже самая большая: на сегодняшний день под брендом «Шикари» работает 16 ресторанов.

Если уж речь зашла о «Шикари». Первый ресторан открылся в 2015 году, сколько времени давали проекту «на раскачку»? Все ли идет по плану?

Конечно, планировали «выстрелить» раньше. Но тут очень сложно что-то прогнозировать. Когда в 2000 году открыли первый ресторан «Планета Суши», мы попали в яблочко: популярность японской кухни была взрывная и, хотя мы были вторыми или третьими, очень быстро вырвались в лидеры рынка… «Шикари» еще в процессе поиска. Но надеюсь, что концепция себя покажет.

Думаете, ставка на Паназию была правильной?

Пока ждем.

Определили срок, до какого момента будете ждать?

Я думаю, что речь идет о 12 месяцах.

В концепцию верите? Или тут важны показатели?

Как говорят в суде: приговор еще впереди. Идея принадлежит моим коллегам, и они верят в ее успех. А я - в них.

«Шикари» задумали как замену сети «Планета Суши», и разговоры о закрытии сети до сих пор идут. Поменялись планы?

Если бы мы жили в некоем идеальном мире, где могли управлять всеми его элементами - от температуры и уровня влаги до поведения гостя, - то, конечно, мы бы все точки «Планета Суши» заменили на «Шикари». Но реальный мир более разнообразный и менее предсказуемый. Главное - осознать это и корректировать свои планы по ходу реализации. Да, мы вновь рассматриваем возрождение «Планеты». У нас сейчас несколько направлений развития бизнеса: городские рестораны «IL Патио», TGI FRIDAYSТМ, Costa Coffee, рестораны в транспортных хабах - «АмБар», «Мама Раша». В транспортных хабах мы представлены линейкой брендов - и собственных и франчайзинговых, в том числе McDonald’s. Мы адаптируем концепции под условия хабов и закрываем все сегменты, поэтому для аэропортов и вокзалов сотрудничество с «Росинтером» очень удобно. Отдельно идет развитие концепций «Планета Суши», «Шикари» и нескольких других идей. Они идут в тестовом режиме, и на данном этапе мы пытаемся их «отстроить» от основного корпоративного бизнеса, который, как поезд, движется по рельсам в строго заданном направлении.

Вы не раз говорили, что «Шикари» - инициатива команды. Часто поддерживаете инициативы своих сотрудников или больше критикуете?

Конечно, поддерживаю!

А у вас был учитель в бизнесе?

Безусловно, и их было много!

Насколько вам интересно и считаете ли нужным передавать свой опыт?

Было, что видели за рубежом где-то новую концепцию и загорались идеей привезти ее в Россию?

Постоянно. Но нужно всегда помнить, что очень важен фокус. И его очень легко потерять. У предпринимателя очень большое эго. Ему всегда нужно что-то создать, открыть, нужно признание. Это кормит эго. Но открыть новый проект - это одно, гораздо важнее - 25 лет удерживать бренд на рынке и при этом продавать франшизы.

А какая концепция на данном этапе больше всего прибыли дает - самая успешная?

«IL Патио», конечно.

Из-за популярности или количества точек?

И того, и другого.

Бренд в этом году отмечает 25-летие. Сильно ли менялся гость за эти годы?

Конечно, менялся. Успевали ли реагировать на эти изменения? Иногда, увы, опаздывали, приходилось догонять. Только представьте, тем, кого мы кормили в первом ресторане, открывшемся в 1993 году, сейчас уже по 50–60 лет! Сначала бренд развивался очень стремительно. Потом провели ребрендинг, изменили название. А чуть позже вышли на биржу и открыли 120 ресторанов! Представьте масштаб! Да, кризис 2008 года внес серьезные коррективы в наши планы, но мы наконец приравнялись к происходящим изменениям, надеюсь, очень скоро будем их опережать, предвосхищая желания гостя.

А как чувствует себя другой ваш бренд - Costa Coffee? В этом году произошла серьезная сделка, и главным держателем акций компании стала корпорация Coca-Cola. Как это повлияло на мировых франчайзи?

Эффект этой сделки еще впереди. Мы, конечно, ожидаем положительный результат от коллаборации двух брендов.

Думаю, что для Costa Coffee и для нас придут очень интересные и продуктивные времена.

У вас есть сеть азиатских баров в Лондоне. Не было желания привести концепцию в Россию, тем более что интерес к таким концепциям в России растет?

Действительно, это так. Мы сейчас обсуждаем с партнерами (они аутентичные японцы) эту возможность.

То есть допускаете мысль, что концепция появится в России?

Такой вариант возможен. Поживем - увидим. Я еще раз хочу повторить, что соблазн открывать новое очень велик. Но реальный успех приходит, когда ты фокусируешься и можешь сделать бренд успешным в региональном и мировом масштабе.

Какие ближайшие планы на внутреннем рынке?

Хочу отметить, что у нас есть еще несколько направлений бизнеса: недвижимость, туризм и производство. И в этих направлениях ищем новые прорывы. Что касается проектов «Росинтера», мы работаем с корпорацией, которая собирается выйти на рынок недвижимости. Также тестируем новую концепцию.

Будем продолжать осваивать транспортные хабы. И, конечно, делаем ставку на развитие «IL Патио» - в юбилейный год запланировано много нововведений в сети.

Ростислав Ордовский-Танаевский :

" Я жил любовью к своей стране и понимал, что никогда ее не увижу "

Когда вновь открылись границы, и новый, уже третий по счету поток эмигрантов потянулся на Запад, оттуда в Россию тоже поехали люди. Они не искали здесь лучшей доли, денег или свободы. Они возвращались. Возвращались в страну, которой никогда не видели, но чей дух жил в них с самого рождения на чужбине. Венесуэльский предприниматель Ростислав Ордовский-Танаевский Бланко впервые приехал в СССР в 1984 году. Упоение березками и русской речью, звучащей отовсюду, сменилось недоумением, когда молодой человек захотел пообедать. Все заведения общепита, куда он пытался попасть, были закрыты, а на их дверях висели таблички: «Санитарный день», «Мест нет» (хотя сквозь окно не было видно ни одной живой души), и больше всего поразившая Ростислава надпись «Закрыто на обед». Потрясенный увиденным, Ордовский решил купить хотя бы фотопленку, чтобы запечатлеть своих найденных родственников. Каково же было его удивление, когда он не нашел ее ни в одном магазине. С тех пор прошло немало лет. За это время Ростислав Ордовский-Танаевкий создал крупнейшую в свое время ресторанную сеть России, известную, как «Ростик’с». Благодаря венесуэльскому предпринимателю долгое время в любом переходе метро можно было не только купить фотопленку, но и получить уже отпечатанные качественные снимки. В 2007 году ОАО «Росинтер Ресторантс Холдинг» стала первой ресторанной компанией, которая вышла на российский фондовый рынок. Ростислав Ордовский-Танаевский Бланко является одним из главных основоположников Федерации рестораторов и отельеров России, он член общественной организации «Деловая Россия».

Большой представительный кабинет. На стенах - в огромном количестве фотографии родственников и портреты умного, живого человека с проницательным взглядом - президента компании «Росинтер».

Мечта президента

Ростислав Вадимович, создавался ли у вас какой-то образ России, было ли желание сюда уехать?

Конечно, для нас Россия была загадочной страной. Мы верили, что поедем и освободим страну от коммунистов. Мы представляли себя богатырями - Ильей Муромцем, Алешей Поповичем, Добрыней Никитичем. Россия была для нас сказкой. Потом с возрастом я начал понимать, что это мечта, и она вряд ли достижима. Я жил любовью к своей стране и понимал, что никогда ее не увижу. И вот - чудо! - я приехал в Россию. Мне очень повезло.

Что больше всего поразило вас, когда вы, наконец, оказались в стране, о которой так долго мечтали?

Когда я приехал, впечатления были очень сильные и противоречивые. С одной стороны, сказка стала реальностью, ее можно было потрогать! А с другой - система государства, держащая весь народ под контролем. Сегодня это уже история. Мои знакомые артисты, которые приезжали в Венесуэлу с концертами, говорили, когда я попал в Москву: «Ростик, звони нам только в трех-четырех кварталах от гостиницы». Или: «Дай мне адрес, но только сам не пиши». Связь с иностранцем тогда было серьезным нарушением. Я помню писал своей хорошей подруге Марине Суваловой, она тогда работала в госдепартаменте США: «Как мы избалованы на Западе!» Это был итог моего впечатления от Советского Союза.

Русский дух

Дворянский род Ордовских-Танаевских за ушедший век рассеялся по миру. Его потомки живут сейчас по всему свету - от Каракаса до Челябинска. Прадед Ростислава, архимандрит Никон Ордовский-Танаевский, последний Тобольский губернатор, покинул Россию после революции вместе со своим сыном Николаем. Он уехал в Югославию, а оттуда в Венесуэлу, где родился его внук, Вадим. Он вырос и стал зубным врачом. Когда кончилась Гражданская война в Испании, оттуда в Венесуэлу приехала прекрасная девушка Геновева, которая стала женой Вадима и матерью Ростислава.

Дома папа говорил со мной только по-русски. Иногда из-за этого в семье были трудности, потому что мама не все понимала. Папа рассказывал мне сказки, учил петь русские песни. Мама не противилась. Она понимала, что испанскую культуру я и так изучу, и нашла мне даже русскую гувернантку, которая занималась со мной до 12 лет. Для моих родителей было очень важно - сохранить и привить русскую культуру. Этим занимались все эмигранты из России, потому что они надеялись вернуться на родину. Они делали все возможное, чтобы передать своим детям язык, веру и культуру. Строились православные церкви, при них создавались субботние школы, клубы, скаутские лагеря. Самой большой скаутской организацией была «ОРЮР» - организация русских юных разведчиков. Основное образование я получил в школе Каракаса, но субботам посещал еще и русскую школу. Там нам преподавали историю России, Закон Божий и литературу, а так же учили танцевать, петь и читать стихи.

Какой была ваша жизнь в Венесуэле?

Мы жили в отдельном доме, потому что мои родители очень много работали и неплохо смогли встать на ноги. У них был огромный торговый центр, один из первых в Венесуэле. Папа с мамой продавали мебель, аудиоаппаратуру, телевизоры, телефоны и другие вещи. Я крутился в этом торговом «духе» и, наверное, лет с 15 начал делать то же самое - покупать и продавать. В 18 лет я уже создал свою компанию и начал торговать электроникой и продукцией таких компаний, как «Пионер», «Айва», «Мулинэкс». Потом я открыл видеостудию, и был первым, кто запустил оригинальную лицензионную видеопродукцию. У нас была самая большая студия в Южной Америке, мы представляли интересы «Диснея». Еще у меня была фабрика по пошиву одежды. И в этот период я преподавал в университете.

Что вы преподавали?

Я по образованию химик. Окончил университет имени Симона Болевара, самый престижный в Венесуэле. Кроме этого я учился в венесуэльском кадетском корпусе и получил военное звание. Преподавал высшую математику и предметы по моему профилю. Это для меня было не заработком денег, а удовольствием.

А сегодня Вы не практикуете?

Сегодня я мало читаю лекций, но с удовольствием бы это делал.

Зов предков

В первый приезд в СССР Ордовский-Танаевский нашел своих родных. В 70-х годах один их родственник осмелился написать в газете, которая распространялась в ГДР, о своем старинном роде, и подписался фамилией Ордовский-Танаевский. Эта статья каким-то образом попала к папе Ростислава, и естественно, он захотел узнать что-нибудь об авторе, пытаясь несколько раз связаться с ним через газету. Но приостановился, потому что знал - за связь с иностранцами преследуют в Советском Союзе.

- Таким образом, в 1984 году я приехал с копией этой газеты и попытался найти моих родственников. Муж одной из танцовщиц «Березки», который меня здесь встретил, узнал, что какой-то Ордовский живет в Ивантеевке. И я направился туда, не зная, что иностранцам нельзя выезжать за пределы Москвы. Слава Богу, что об этом никто не узнал и меня не арестовали. Приезжаю, стучу в дом, выходит тетя Муся и я с большим акцентом говорю: «Здравствуйте, здесь живут Ордовские-Танаевские?» Она на меня смотрит и не знает как ответить. Потом тетя Муся рассказывала, что едва в обморок не упала: какой-то иностранец к ней пришел, спрашивает, может тут замешано КГБ? Она до последних дней называла меня «любимым шпионом». Это была жена человека, который написал статью в газете. Так я нашел родных.
Сегодня я мало читаю лекций, но с удовольствием бы это делал.

При использовании материала, текста или перепечатке любых отрывков (цитат) из него в интернете или печатных изданиях - ссылка (действующая!) на данный сайт (цитируемую страницу сайта) и упоминание полного названия «Журнал ПМЖ» – обязательны! С иными правами можно ознакомиться на странице «Copyright ПМЖ».